— Ты о нем слишком плохого мнения. — спокойствию Змея он мог только позавидовать. — Александр Бельтран не платил нам и о тебе ничего плохо не сказал. Думаю, он переживает о том, что между вами произошло. Предлагал даже вмешаться, если у тебя возникли проблемы.
— Что за чушь. — он едва не расхохотался. — Он — тиран и козел, который довел мою мать до невроза, а вы говорите, что он согласен пожертвовать репутацией, явившись в Двенадцатый? Вы точно звонили моему отцу?
— Все совершают ошибки, малыш. — примирительно произнес офицер Эдди. — Сколько лет прошло? Он раскаялся.
— Чушь. — повторил Зисс. — Такие, как он, не раскаиваются.
Машина остановилась напротив двухэтажного серого здания, окруженного мрачным бетонным забором. Дверь автоматически открылась, он почти вывалился из салона и с жадностью вдохнул свежий воздух. Не понятно, от чего его тошнит больше, — от сигаретного дыма, тряски или разговоров об отце.
Внутри участок такой же серый и убогий, как и снаружи. Плитка на полу потрескалась, в трещины забилась многолетняя грязь. Голосовой интерфейс каждую минуту оповещает полицию о вызовах, патрульные встают из-за столов и идут к выходу, неторопливо, будто жизни людей от них совершенно не зависят.
— Заходи. — Змей открыл перед ним дверь в комнату для допросов.
Он сел на металлический стул и наблюдал, как Эдди с напарником решают, кто останется здесь, а кто будет наблюдать за происходящим через зеркальное стекло. Разговор о Чане вывел его из себя, поэтому сотрудничать с ними он не собирается. Пусть сами ищут Эша, хрен он им расскажет о том, что узнал от Ньютона!
— Окей, значит, останусь я. — кивнул Змей. — Тебе повезло, парень, Эдди — настоящий зверь в допросах.
— Ага, не сомневаюсь. — ответил он.
Полицейский сел напротив, оперся локтями на стол и сказал:
— Орси, начать запись.
— Запись началась. — ответил механический голос.
Глава 4
— Тебя зовут Ноэль Александр Бельтран, верно?
— Верно.
— Необычное имя, в честь родственника?
— Моя мать верующая. — хотелось казаться максимально отстраненным, но звучание собственного имени заставило нервничать.
— Почему ты назвал себя «Зисс»?
— Никнейм персонажа в игре, в которую я играл в детстве. — пока врать ему не пришлось.
— Как ты попал в Двенадцатый квартал? — Змей решил начать издалека.
— Какое отношение это имеет к делу? — играть по его правилам он не собирался.
— Как ты попал в Двенадцатый квартал? — повторил офицер.
— Мой отец выгнал меня из дома.
— Александр Бельтран сообщил, что его сын ушел из дома по своей воле. — Змей усмехнулся. — У вас случился конфликт, после которого ты собрал вещи и удрал.
— Пусть так. — он кивнул.
— Расскажи, что произошло в тот день.
— Серьезно? Зачем?
— Расскажи, что…
— Ладно, хорошо! — пустое лицо офицера заставило испытать эффект «зловещей долины». — Утром к нам домой приехали полицейские. Они сообщили родителям, что я долгое время общался с убитой наркоманкой.
— Чаной Ли. — уточнил Змей.
— Да, с ней. Офицеры проверили документы всех членов семьи, убедились, что хреновая статистика социального рейтинга только у меня, задали несколько вопросов и убрались восвояси. — он специально говорил грубо и пренебрежительно, бросая вызов всем, кто слышит эту исповедь. — Отец ударил меня, я собрал вещи и ушел из дома.
— Почему он тебя ударил?
— Потому что я портил репутацию семьи, над которой он горбатится всю жизнь. — он почти процитировал Александра, слово в слово.
— Почему Двенадцатый? — Змей достал сигареты. — Твоего рейтинга хватало на то, чтобы задержаться в Десятом.
— Я знал, что упаду ниже. Кредитов нет, жилья нет, на что я мог надеяться?
— Пессимист. — офицер закурил. — Когда ты познакомился с Эшем Стэрди?
— Когда устроился на работу в «Строй сам». — ответил он.
— Какое впечатление он на тебя произвел?
— Никакого. Обычный парень, иногда вспыльчивый, но…
— Вспыльчивый? — Змей бросил быстрый взгляд на стекло, отделяющее их от офицера Эдди. — Агрессивный?
— Я этого не говорил. Просто вспыльчивый. Мог покупателей послать, мог жене нахамить по телефону. Но он никогда не дрался или что-то такое.
— Насколько вы близки?
— Ни на сколько. Могли после работы задержаться и поболтать, пару раз за четыре года собирались у меня и пили пиво. — он все еще не врал полицейскому.
— Ты бывал у него дома?
— Никогда. А вы? — спросил Зисс.
— Ордер еще готовится. — неопределенно ответил Змей. — Есть кто-то, кто может знать, где он?
— Откуда я знаю? Может, бывшая жена?
А вот теперь он лукавит. Его электронная подружка, кибер-человек, искусственный интеллект, вшитый в биомеханическое тело, — вот кто знает, где Эш. Только он не расскажет об этом полиции, пока сам не разберется, какого хрена она делает у него дома.
— Не хочешь вернуться домой? — вопрос сбил его с толку. — Ты скатился, но не на столько, чтобы разрушить свою жизнь. Работай усерднее, заведи приличных друзей, прекрати одеваться как попугай и все, ситуация наладится. Может, и с отцом отношения исправишь.
— Это сеанс семейной психотерапии? — спросил он. — Какое вам дело до моего отца?
— Грустно смотреть, как люди опускаются. — Змей встал. — В нашем обществе дороги две — вверх и вниз. Опустишься ниже — там и до q60 недалеко. Я такое уже видел.
Змей смотрит так, будто хочет сказать что-то еще, но вместо этого хмыкнул, затушил сигарету прямо о стол и сказал:
— Посиди, подпишешь кое-что и можешь валить.
В дверях Змей столкнулся с парнем в форме. Тот отпрянул и выронил бумаги, которые нес.
— Смотри под ноги. — проворчал офицер. — Чего встал?
Парень поспешно наклонился, чтобы поднять бумаги, ударился лбом о ручку двери, Зисс еле-еле сдерживался, чтобы не засмеяться. Змей выглядел так, будто сейчас взорвется.
— Потом зайдешь ко мне. — сказал он.
— Вы родственники? — спросил Зисс, когда парень уселся напротив.
— По-твоему, все азиаты на одно лицо? — спросил он.
Красное пятно на лбу превращалось в шишку.
— Вы — особенно. — бесить его не хотелось, но получалось само собой.
Парень перегнулся через стол и прошептал:
— Пошел ты.
— Вот это агрессия. Разве полицейские не должны защищать таких граждан, как я? Относиться к нам с уважением, как старшие, более мудрые братья?
— К таким, как ты. — нет. — парень за словом в карман не лез. — Заткнись и дай мне сделать мою работу. Ноэль Александр, ну надо же… — он погрузился в чтение текста, напечатанного на листе.
Не без удовольствия Зисс наблюдал, как лицо полицейского меняется. Он даже покраснел, когда дошел до информации о том, кто его отец.
— Впечатлен? — прошептал Зисс и рассмеялся, когда парень вздрогнул.
— Отец на шестьдесят первом уровне, братья — на пятьдесят седьмом, а ты выглядишь, как рок звезда. — он явно удивился и даже не пытался скрыть этого.
— Спасибо. — ответил Зисс.
— Это не комплимент.
Конечно, не комплимент, дождешься от него. Пока парень заполнял бумаги, он рассматривал его, придирчиво, сантиметр за сантиметром, чтобы убедиться, что в полицейских нет ничего человеческого, особенно в тех, кому не повезло работать в кварталах ниже Десятого.
Рубашка сидит на нем, как на корове седло, форменные брюки тоже, волосы темные, слишком длинные для полицейского, но убраны за уши, как у хорошего мальчика. Был такой парень, Станиславский, он любил чуть что орать «Не верю!», вот и у Зисса возникло ощущение, что его пытаются обмануть, подсунув не копа, а подделку. А вот глаза слишком добрые, совсем не вяжутся с «пошел ты», из-за длинных ресниц кажется, что на него смотрит Бэмби, у которого только что убили маму, полицейские так не выглядят, разве что, совсем юные, только-только закончившие академию.