— Не смей, женщина! Никогда не смей в такой манере упоминать мою мать! — прошипел мне в лицо, немного ослабил хватку и добавил: — Запомни, Каролина, ты теперь принадлежишь мне! Измена равна для тебя смерти, предательство тоже. Попытаешься сбежать — пощады не жди!
Глаза мужчины горели от ярости. Он отпустил мою шею, взял за плечи и подтолкнул к кровати.
— Больной! Псих… — прошептала я, схватившись за горло. Синяк будет. И до свадьбы нифига не заживет, придется три слоя тонального крема накладывать!
Вот теперь стало реально страшно. На похищение невесты такие шуточки мало похожи. Не поступил бы так Марк. Только не со мной.
Кто тогда этот тип? Может, конкуренты моего женишка постарались? А зачем? Да и как они… Чем меня опоили?
Невольно вспомнилось, как волки на моих глазах превращались в людей.
— Так не бывает! — опять повторила себе под нос, а варвар тем временем вернулся в массивное кресло с резными подлокотниками и как ни в чем не бывало принялся гладить Мажора.
Что удивительно, пес и не собирался лаять на моего похитителя. Скорее наоборот, был несказанно счастлив и усердно вилял хвостом…
Нет, нет и еще раз нет! Может, лечь поспать и меня отпустит?
Убедившись, что Мажор надежно отвлекает моего похитителя, тихо слезла с кровати, обулась и прокралась, чтобы поднять телефон. Надежды, конечно, мало, но вдруг все-таки выжил?
Только наклонилась, чтобы поднять, как почувствовала две сильные руки на бедрах.
— Эй! — возмутилась от всей души. — Держите при себе ваши руки!
— А то что? — спросил он с насмешкой.
Нет, он точно больной и издевается…
— А то тебе придется убить меня, потому что находиться рядом станет невозможно! Уснешь, а я прирежу во сне! — прорычала, понимая, что моему телефону не помогли ни силиконовый чехол, ни защитное стекло. Весь экран покрылся паутинкой, пластик треснул в нескольких местах, и при попытке запустить экран мерцал всеми оттенками серого.
— Не доводи до беды... — скорее попросил, чем приказал. Варвар взял меня за руку и потянул вверх, чтобы наконец-то выпрямилась.
Его слегка шершавые пальцы скользнули по моей щеке, стирая катившуюся по ней одинокую слезинку. Вроде бы ничего необычного, вполне нормальный жест, а у меня вдруг бешено заколотилось сердце, и в горле пересохло, словно только что пробежала марафон.
Мужчина смотрел мне в глаза своим стальным взглядом, и дыхание перехватывало. Меня словно подменяла первокурсница с шалящими гормонами. Тело подводило, и желания обострялись, достигали своего пика. Казалось, если он прикоснется ко мне еще раз, я сама накинусь и буду уговаривать провести со мной незабываемую ночь.
Кое-как отвела взгляд и заметила, как мужчина сглотнул. Что, слюни потекли? Обломишься, красавчик. Каролина Таран так просто не сдается!
Может, его побрить и подстричь по-тихому? Костюмчик поискать годный… Вот сразу на человека похож станет.
Ах ты ж му… Пришла моя очередь нервно сглатывать, потому как он подошел к шкафу, скинул с себя шкуру, затем стащил рубашку…
А-бал-деть! Вот это фигура… Бархатная, загорелая кожа, сильные мышцы, кубики на животе и совершенно не волосатое тело… Нет, я серьезно думала, что он волосат, так сказать, со всех сторон, а тут вон оно как!
— Нравлюсь? — ехидно поинтересовался он. А ведь даже не поворачивал голову в мою сторону. Глаза у него на затылке, что ли?
— Нет! Выбираю зону, куда буду вонзать нож! — совершенно бесцеремонно ответила и наконец-то отвела взгляд.
— И как? Выбрала? — спросил, подходя ближе.
— Думаю, что в сердце будет надежнее всего! — буркнула, невольно попятившись.
— Ну-ну… — проворчал себе под нос и достал из-за голенища своего странного сапога нож. Длинный такой, увесистый. Сразу видно, что не бутафория.
Сглотнула и попыталась найти пятый угол. Кажется, теперь он меня точно прирежет. Вот говорили же мне, что язык лучше за зубами держать в некоторых случаях!
Варвар подкинул нож, поймал его за лезвие и рукоятью вперед протянул мне.
— Держи! — потребовал в приказном тоне.
— Я?! — округлила на него глаза и захлопала ресницами.
— Ну мне убивать себя как-то совсем несподручно. Да и по закону у нас это запрещено. Как написано в священном писании: жизнь дается один раз, и того, кто посмеет самовольно оборвать ее, ждет самая глубочайшая Бездна. Так что? Ты же грозилась меня убить. Бери нож! — приказал он, повысив голос.
С перепугу я уронила и без того пострадавший телефон и дрожащей рукой вцепилась в рукоятку ножа.
— Ты хочешь уйти? Хорошо. Убьешь меня, и по праву сильного никто не будет тебя держать в стае. Ты когда-нибудь убивала? — спросил, с интересом меня рассматривая.