– Угу, – недобро усмехнулась Жанна. – Дай догадаюсь: это тебе так наша Анютка сказала? Понятно… – Она выдержала паузу. – Короче, Толян, приедешь или нет? – Мельникова автоматически вычеркнула Аню из списка приглашенных. – Или свою звезду караулить будешь? Вдруг кто-нибудь уведет?
Слова Жанны неприятно задели Гольцова, но он не подал виду, сглотнув эту маленькую, не достойную, как он считал, мужика обиду. Привыкший хорошо относиться к людям, всегда боявшийся причинить им какие-либо неудобства, ненароком задеть, Анатолий первоначально не поддался мельниковской провокации и твердо отказался от вечернего застолья в Дмитровке.
– Ну как знаешь, – обиделась Жанна и закончила разговор.
– Жан! – прокричал в пустоту Гольцов, наивно предположивший, что просто прервалась связь, и начал набирать мельниковский номер заново. Впрочем, дозвониться не удалось: было все время занято. Тогда Анатолий вышел из машины и, не успев сделать ни шагу, вновь схватился за мобильный: «Николай Николаевич Мельников».
– Толя? – Голос Николая был, как всегда, спокоен и доброжелателен. – Извините, что отрываю от дел, но мне позвонила жена и сказала, что у вас сегодня намечено какое-то мероприятие.
– Да, Николай Николаевич. Мы с Аней приглашены на банкет к ее коллеге.
– А вам обязательно там присутствовать? – поинтересовался Мельников и, не дожидаясь ответа, предложил: – Вы могли бы побыть там какое-то время, я бы подъехал, куда скажете, забрал бы вас, а утром отвез бы в город. Не сочтите меня назойливым, но Жанна так готовилась к этому ужину. И потом, знаете ли, это вроде бы как дело чести – отблагодарить вас за содействие: устроили ее племянницу. Одним словом, Толя, я бы попросил вас изменить свое решение и все-таки приехать к нам с Аней.
– Николай Николаевич, – застонал Гольцов, – сегодня же понедельник, начало недели, завтра рабочий день…
– Будет у вас ваш рабочий день. Даже не сомневайтесь. К тому же после бани будете себя чувствовать новорожденными: две рабочие недели вместо одной сможете оттрубить. Ну что? Уговорил вас?
По голосу Николая Николаевича Анатолий понял, что тот улыбается. Он даже представил его: в очках, с коричневой блестящей лысиной и глубокими поперечными морщинами, изрезавшими выпуклый лоб:
– Я должен посоветоваться с Аней. – Гольцов практически капитулировал.
– Так посоветуйтесь, – очень спокойно поддержал Анатолия Мельников и не потребовал, в отличие от своей жены, никаких встречных обещаний типа: «Перезвоните, как только выясните», «Перезвоните, я буду ждать», «Перезвоните, чтобы мы тоже могли строить планы» и т. д. Возникало такое чувство, что Николай Николаевич был заведомо уверен в положительном ответе Гольцовых.
Анна взяла трубку не сразу, по первой ее фразе – «Что-то срочное?» – Гольцов сразу же понял, что супруга занята и говорить сейчас ей даже если и удобно, но совершенно не хочется:
– Анют, я на секунду. Тебе Мельников не звонил?
– Нет. – Аня отвечала односложно.
– А мне звонил. Знаешь, может, ты побудешь на банкете пару часов, а потом все-таки сгоняем в Дмитровку. Он даже готов нас с тобой забрать и утром отвезти в город.
– Нет, – как автомат повторила супруга.
– Анют, неудобно отказываться, когда так приглашают. Может, все-таки поехать? – взмолился Гольцов.
– Поезжай, – поддержала его супруга.
– Я без тебя не хочу. – Голос Анатолия стал капризным.
– Тогда оставайся дома, – раздраженно ответила Анна и сослалась на занятость: – Мне через десять минут нужно текст сдать. До вечера.
– До вечера, – вяло попрощался Гольцов, даже не заметив, что Аня его уже не слышит. Но через секунду оказалось, что очень даже слышит:
– Толик, – виновато обратилась она к мужу. – Ну, правда, мне не до Дмитровки сегодня. Может, ты один поедешь, развеешься? – Анна была за справедливость. – Вот смотри, что тебе делать на этом чертовом банкете?! Это сплошные скука и пафо́с. Я – понятно. Раз не смогла отказаться сразу, надо идти. А ты вполне можешь позволить себе провести вечер в кругу наших друзей. Какая разница, что завтра рабочий день? У нас что, дети маленькие? Поезжай, а то действительно неудобно. Ты же знаешь Жанку, она обидится.
– Может, ты тоже поедешь? Я могу тебя забрать от этого твоего, от Бравина.
– Нет, Толь. У меня завтра день сложный, побуду – и домой, спать.
– Тогда много не пей, – засмеялся Гольцов.
– Ты тоже, – отозвалась Аня, но, в отличие от супруга, без иронии.
На алкоголь Анатолий реагировал таким образом, что его можно было заподозрить в отсутствии опыта употребления спиртного в принципе. Как-то оно в гольцовском организме не усваивалось, что ли, и бродило несколько дней, заставляя бедного Толика мучиться и клясться, что больше никогда ни при каком условии.