Подошел:
– Что-нибудь случилось? Нужна помощь?
– Спасибо! Только что слушал по радио передачу о своем фронтовом друге. Он маячник. У него трагическая судьба.
– Художник?
– Да. А вы откуда знаете?
– Несколько лет назад я готовил этот очерк в печать. Вы слышали сегодня?
– Да, только что. Никак не могу успокоиться. Друг-то мой умер три года назад. А сейчас послушал – как живой…
…Вот так наш паренек оказался не рутинно резвым. Для того, чтобы реанимировать старую байку, он с приятелем записали как бы прямую речь художника. Так что в эфире был не только мертвый человек, но и неживой голос.
Позже он эмигрировал в Канаду. Оттуда до меня дошла информация, что он представлялся журналистом, который писал речи генеральному секретарю ЦК КПСС.
Даже самого ослепительного света не бывает без тени.
На первом этапе существования редакции у нас не было деления по темам. Каждый писал о том, что под руку подвернется.
Я чаже всего работал в порту. До него было рукой подать и темы там были разные.
Первое, с чем я столкнулся, это воровство. Мне, например понравилась одна выдумка грузчиков. В порт потоком шел запакованный в мешки кубинский сахар. Его складировали в огромные штабеля прямо на причале. Умельцы в связи с этим придумали на удивление простую штуку. Уходя из дома на работу, они надевали зимой или летом кальсоны, завязывали их на щиколотках и отправлялись на работу.
Когда на причале не было посторонних глаз, доставали латунную трубку, силой протыкали ею мешок, а второй ее конец вставляли через дырявый карман брюк в кальсоны. Путь сахару был открыт.
Теперь оставалось чем-то оправдать свое безделье у сахарного саркофага. Делать это было нелегко, но люди справлялись.
Когда исподнее белье было полностью затарено, грузчик вынимал трубку и неспеша, вразвалочку уходил – то ли разгружаться, то ли прямо домой через проходную.
За эти проделки отвечал человек, которого мне не очень хотелось критиковать.
Он был начальником складского хозяйства порта. Величина большая. VIP. Но в жизни – человек без чванства. Прост, открыт, искренен. К тому же и лицо у него было открытое, располагающее. Словом, симпатичный во всех отношениях человек.
Нас свело то, что он обладал обширной информацией, связанной с портом. В любой момент я мог приехать к нему на работу или позвонить по телефону – без материала для газеты не останусь.
Он был старше меня. Воевал. Однажды зашел в редакцию:
– Из военкомата иду. На, посмотри, – протянул мне коробочку. Там лежал орден.
– Как ты пишешь, – улыбнулся, – награда нашла героя. Сколько времени прошло… А он вот шел-шел и нашел все-таки.
Как-то так получилось, что о его прошлом я не знал. К слову не приходилось. А тут увидел на ладони орден – зауважал еще больше. Надо же, какой героический парень. Война давно кончилась, а награды приходят.
К моему приятелю хорошо относились и другие люди. Только один раз услышал я неуважительные слова о нем. Не враждебные. Может быть, завистливые.
Построили редкий по тем временам жилой дом для порта. Пошли новоселья. На одном из них по заданию редакции побывал и я. Гуляли грузчики. Всей бригадой. Истово гуляли. Напились, пошли нескладные разговоры. Ругали, как водится, начальство. Зашла речь и о моем приятеле.
– Умеют же люди устраиваться, – расшумелся один парень. – Всю жизнь мы вроде вместе. Но поди ж ты – одному пышки, а другому шишки. В концлагере вместе сидели. У меня понос от травы, а он на хлеборезке работает. Не хлеб в руках держал. Жизнь. Богач был… Приехал я сюда. Поступил в порт, спину гну. Глядь, а он в больших начальниках ходит. Считай хлеб жизни опять в руках держит. Ну, и гляди – кому везет в жизни, а кому и нет…
На пьяную болтовню внимания не обращают. Пропустили мимо ушей и эту. Тем более, что никто за столом и лыка не вязал. Не обратил на треп грузчика внимания и я. Хотя меня покоробила враждебная зависть пьяного человека.
С тех пор прошло какое-то время. Однажды мне звонят из порта и рассказывают, что моего приятеля арестовали.
– За что? Неужели воровал на своих складах?
– Нет, не за воровство.
– Тогда за что?
– За политику…
– Да я от него ни одного политического анекдота не слышал!
– Не знаю. Меня там не было. Пришли в порт и прямо тут арестовали. Под конвоем увезли…
Я поехал в порт. Собирать информацию. И услышал жуткую историю.
Туда и вправду приехали какие-то люди. Собрали всех в красном уголке. Привели приятеля и стали читать бумагу от имени украинского правительства. Из нее вытекало такое.