В порту запылали пакгаузы. Город выгорел изнутри, из того места, где сердце. Как в абстрактном надгробии.
Конечно, со временем боль трагедии притупилась. Люди не только восстановили разрушенное и сожженное, но и многократно приумножили достоинства Роттердама.
Отстроили бесчисленные склады, восстановили и удлинили причалы. Теперь первый по величине в Европе и второй в мире порт занимает площадь в 105 квадратных километров. Его причалы протянулись на 40 километров. По латвийским меркам это примерное расстояние между Ригой и Елгавой. Трудно даже вообразить!
Человеческая жизнь похожа на коробку спичек: обращаться с ней серьезно – смешно. Обращаться несерьезно – опасно.
Когда входили в Роттердам, заметили у одного из причалов судно нашего пароходства. После швартовки решили на шлюпке сплавать к землякам – обменяться кинофильмами. Путь нам предстоял дальний, но ради запаса новых лент стоило его преодолеть. Хотя и их до конца рейса не хватит. И тогда моряки начнут крутить то, что есть, сзади наперед. Я несколько раз смотрел таким манером популярный в то время боевик “Зеленый фургон”.
У меня же очень кстати возникла оказия отправить в редакцию репортаж. Его я написал накануне.
В путь отправились трое, не считая меня. Я со своими мышцами, накачанными за письменным столом, мало на что годился в походе на воде.
Рабочей силой в нашей экспедиции были боцман и двое матросов.
Расстояние между двумя кораблями было приличное, но на моторе, да еще и вниз по течению мы добрались довольно быстро. Поднялись на борт – на судне тишь и покой. Вчера здешний экипаж допоздна встречал Новый год, теперь отсыпался.
У земляков мы не задерживались – зимний день короток. Обменялись фильмами и новостями. Сели в свою шлюпку и поплыли восвояси. Против течения дело пошло медленнее. Да еще и на судоходной реке то и дело проплывали большие корабли, разводили крутую волну. Нашему утлому суденышку с ней было не совладать.
Однако, все это были мелочи по сравнению с тем, что у нас заглох мотор. Ребята попытались найти неисправность. Не получилось. Взялись за весла. Это был сизифов труд.
Матросы наваливались на весла изо всех сил, но шлюпка с натугой преодолевала встречное течение полноводной реки. Я ничем не мог им помочь – наши физические возможности были несоизмеримы.
Моим маяком была башня на другом берегу Мааса. Я загадал: когда оставим ее за кормой, можно будет считать, что мы ушли от опасности.
Башня та была знаменита, со звучным названием – Евромачта. И не зря – вместе с Останкинской телевышкой она входит во всемирную федерацию высотных башен.
Это серьезная дама: ее рост 185 метров. Где-то на середине высоты виднеется “воронье гнездо” с рестораном и смотровой площадкой. А на клотике, на самой верхушке – панорамная кабина. Она остеклена и вращается вокруг своей оси. Оттуда люди видят все вокруг.
Может быть, кто-то там видит и нас – как мы барахтаемся против течения.
Наступали ранние сумерки. Вблизи показался катер. Мы закричали, замахали руками. На катере заметили, повернули в нашу сторону. Водная полиция! Боцман быстренько приготовил конец, канат для буксировки, поднял его над головой.
– Помогите!
Полицейские подплыли вплотную:
– Национальность?
– Русские. (Боцман матюкнулся – мы забыли поставить флаг.)
– Запрещенное есть?
– ?
– Табак, алкоголь, оружие?
– Ничего нет. Помогите. У нас мотор сломался. Возьмите на буксир до нашего парохода…
Полицейский махнул рукой. Катер дал газу и умчался в наступающую темноту.
Ребята принялись грести дальше.
– Фонарь забыли, – пробурчал боцман. – Как бы нас не раздавили в темноте. Будем держаться ближе к берегу – туда крупные корабли не сунутся.
Метр за метром наша команда все-таки победила встречное течение. В глубокой темноте мы добрались до своего судна. Поднялись на борт. Вахтенный матрос доложил:
– Идите быстрее в столовую. Там Новый год празднуют.
Веселье было в разгаре. За столами сидели моряки теплохода. Перед ними стаканы – капитан умеренно выставил алкоголь. В посуде – всякая еда.
Когда мы сели за стол, первый помощник сказал:
– Продолжаем встречать Новый год. Сейчас о своих планах расскажет матрос такой-то.
Матрос встал и торжественно заявил:
– Я хочу, чтобы он был счастливым. Для этого я обязуюсь свои обязанности выполнять без замечаний, не нарушать дисциплину, активно участвовать в общественной жизни.