А тут – Париж, Франция, да еще в составе делегации.
Побегал я по редакции, поспрашивал. Один парень принес мне складной чемодан – заграничный, какой-то пестрой ультрасовременной раскраски. Дома я развернул его, собрал, как положено, и увидел, что чемодан симпатичный, новый. Правда, слегка великоват.
"Ничего, – подумал я. – При покупке сувениров не будет проблем со свободным местом".
Так мой чемодан оказался в роли вожака походных вещей населения нашего самолета.
Команда для визита во Францию подобралась весьма разношерстная – студенты, старшеклассники, директор игрушечной фабрики, учителя, врач, воспитательница детского сада, работник Президиума Верховного Совета СССР, журналисты, комсомольские работники, ребята с производства – всех не перечтешь. Абсолютное большинство из них никогда за границей не бывало.
Из-за этого на старте получилась осечка: один паренек поставил свой чемодан не в общую группу, а куда-то в сторону. В Париже недостачу обнаружили и нашему попутчику пришлось ждать, пока его вещи не разыщут и не пришлют другим рейсом.
Поселили нас в Париже в так называемый Дом молодежи. Эта небольшая гостиница была рассчитана только на молодых людей.
Комнаты на четверых. Никаких люксов и полулюксов. Двухэтажные нары. Никакого белья. Большие матерчатые конверты. Влазишь в него и вот на тебе – простыня, одеяло и наволочка. Умывания и удобства в конце коридора – как в студенческом общежитии.
Трехразовое питание. Вкусная французская кухня. Рестораном заправляет семья, владеющая гостиницей.
Разместились мы по своим комнатам, затем собрались в ресторане, огляделись. Кто-то с невзрослой непосредственностью воскликнул:
– Ой, какой хлеб!
На витринке лежали тонкие, длинные батоны с вкусной хрустящей коркой – европейский стандарт. Большинство из нашей делегации видели такой хлеб впервые. Вмиг расхватали все, что было в наличии и через несколько минут принялись теребить переводчиков:
“Не могу без хлеба кушать!”.
Те – к обслуживающему персоналу.
Гостиницей владели три человека – муж, жена и 18-летняя дочь. Девушка тут же сбегала в булочную, принесла большую охапку батонов. Их тоже расхватали мгновенно. И тут же история с жалобами на отсутствие хлеба повторилась. Принесли новую охапку – и ее не хватило.
Хозяева вконец растерялись – таких пожирателей хлеба они отродясь не видели.
На «растерзание» Парижа нам дали один день. Все, конечно, бросились по магазинам. Привыкшие к очередям и дефициту, новички растерялись при виде изобилия и разнообразия товаров. Хватали все, что попадалось на глаза. В гостиницу возвращались нагруженные свертками и фирменными пакетами, но с пустыми карманами.
У меня была программа попроще. Я не собирался оставлять все деньги в Париже. Хотелось прежде всего купить подарок маме. Как говорится, подарок со значением. Такой, который напомнил бы ей о прошлом.
Дело в том, что когда нас депортировали из Бразилии, мама с отцом и мной тайно перебрались из Италии в Париж и тут мы жили на улице Риволи. Мама часто вспоминала ее. Поэтому я хотел купить что-то, на чем было бы обозначено название этой улицы.
К счастью, наша гостиница располагалась в первом районе Парижа. В самом центре. Мы зашли в магазин «Лувр», но там все было очень дорого. Не по моим деньгам. Тогда пошли в магазин «Самаритэн» – огромный универмаг, разместившийся в нескольких зданиях. Здесь – изобилие любого ширпотреба. Но на нем название улицы не пишут.
Начали искать в небольших магазинах. И тут я свой замысел, наконец, реализовал: купил палантин с маркой Риволи и редкий в те времена в Советском Союзе складной зонтик – тоже с нужым мне обозначением.
Забегая вперед, скажу, что мама очень дорожила этими памятными парижскими вещами. Палантин накидывала на плечи только в особых случаях.
На свете нет ничего совершенно ошибочного. Даже сломанные часы дважды в сутки показывают точное время.
Я уже говорил, что поселились мы в центре города. Освободившись от покупок, пошли просто так побродить по прославленному Парижу. Вообще-то, мы не знали куда идти. Хотя карта города у нас и была, мы не представляли себе, куда двинуться в первую очередь. Помогли книги, которые мы успели прочесть за свою жизнь. Они служили нам ориентиром.
Сначала хотелось вечером попасть на Пляс Пигаль с ее кабаре "Мулен Руж". Это – одно из достопримечательных мест в Париже.
Мы постояли у "Мулен Руж" с ее знаменитой мельницей. Войти туда не могли – не было денег.