— И ничего не получилось?
— Я этого не говорил. Я сегодня общался с Солнцем. Я его видел. И теперь не собираюсь ничего больше делать. Просто буду сидеть сложа руки. Забирайте свой приз.
— Ты о чем?
Он понимал, что не сможет ответить.
— Я провалился, — сказал он. — Я не нашел ничего, что не было бы им уже известно.
— Ну ладно, так ты с нами пойдешь или нет? Сейчас меня больше ничего не интересует.
Келли теряла терпение, но в голосе ее слышалась нотка мольбы. Рейнольдс знал, что его это должно порадовать, но не порадовало.
— Ай, черт с вами, — сказал Рейнольдс. — Да. Ладно. Я иду. Но не спрашивайте, зачем. Просто дайте час на сборы.
— Так-то лучше, — расплылся в счастливой улыбке О'Хара.
Рейнольдс, не обращая на него внимания, открыл шкафчики и стал швырять в коробки и ящики одежду и прочие вещи.
— Ты не будешь так любезен объяснить, зачем тебе все это? — спросила Келли.
— Не думаю, что я сюда вернусь, — сказал Рейнольдс.
— Они не причинят тебе зла, — сказала она.
— Нет. Я не думаю, что вернусь, потому что мне вряд ли этого захочется.
— Ты не имеешь права, — сказал О'Хара.
— А вот и нет, — ответил Рейнольдс, — имею.
Делегация из Вашингтона заняла весь флот челноков базы — семь штук. Четверти гостей места не хватило. Рейнольдс попросил разрешения связаться с кораблем чужаков до вылета делегации и получил его, поэтому инопланетяне знали, что на них надвигается.
Чужаки не протестовали, но Рейнольдс и не рассчитывал, что будут. Во всяком случае, не по радио. Радио внушало им страх, как и многие другие механические или электронные устройства.
Келли с Рейнольдсом прибыли в составе первой группы и открыли шлюз. С интервалами в пару минут подоспели остальные. Когда все прибывшие втиснулись в тамбур, а последний челнок пристыковался к чужацкому звездолету в ожидании обратного полета, Рейнольдс просигналил.
— Погодите, — сказал один из визитеров. — Тут не все. Эктон с Доддом вернулись в челнок за скафандрами.
— Им придется остаться там, — ответил Рейнольдс. — Воздух на корабле чистый, скафандры не понадобятся.
— Но... — другой визитер выразительно ущипнул себя за нос. — Вонь жуткая.
Рейнольдс усмехнулся. Он едва замечал ее. В сравнении с тем, как воняло первые несколько дней...
— Чужаки не станут с вами разговаривать, если вы облачитесь в скафандры. У них что-то вроде табу на переговоры по техническим каналам. Дальше внутри не так воняет. А пока зажмите носы и дышите ртом.
— Меня сейчас блевать потянет, — заныл человек, которого прижало к Рейнольдсу локтем. — Вы уверены, доктор, что там безопасно?
— Провалиться мне на этом месте, если нет, — ответил Рейнольдс.
Двое отлучившихся за скафандрами вернулись. Рейнольдс истратил еще минуту, инструктируя их.
— Прекрати так явственно наслаждаться собой, — шепнула ему Келли, когда они наконец тронулись. Не успела процессия достичь первого узкого прохода, где пришлось опуститься на четвереньки, как трое уже отстали, метнувшись обратно к челнокам. Рейнольдс вел группу в ту часть корабля, где ему прежде бывать не доводилось, руководствуясь грубой картой, начерченной чужаками. Путь оказался менее утомителен, чем он привык. В большинстве мест человеку пройти не составляло труда — потолки были так высоки, что там без проблем могли бы перемещаться и сами чужаки. Рейнольдс игнорировал периодические оклики сзади. Он молча двигался к цели.
Приемный зал был огромен, как баскетбольный дворец, а потолок терялся в густой тени. Рейнольдс развернулся и стал пересчитывать присутствующих чужаков: пятнадцать... двадцать... тридцать... сорок... сорок пять... сорок шесть. Похоже, что всё. Он задумался, все ли тут члены экипажа.
Потом пересчитал своих: двадцать два. Лучше, чем он ожидал: только шестеро отстали, пав жертвами вони.
Он обратился к чужаку, стоявшему ближе прочих к людям.
— Приветствую, — сказал он.
Это не был Верньян, но мог быть Джонатон.
Сзади донеслось:
— Они совсем как жирафы.
— И кажутся разумными, — поддержал другой голос.
— Исключительно. Вы гляньте им в глаза.
— И дружелюбными.
— Приветствую, Рейнольдс, — ответил чужак. — Это те, кого вы?..
— Джонатон? — спросил Рейнольдс.
— Да.
— Это те.
— Это ваши лидеры, которые хотели поговорить с моими товарищами?
— Да.
— Могу ли я взять на себя функции представителя команды, чтобы сэкономить время?
— Конечно, — ответил Рейнольдс. Обернувшись к визитерам, он по очереди посмотрел на них, надеясь уловить хоть малейший проблеск интеллекта, как ни мимолетный. Все тщетно.
— Господа, вы слышали? — проговорил он.
— Его зовут Джонатон? — спросил кто-то.
— Это имя, принятое для удобства общения с людьми. У вас есть более содержательный вопрос?
— Да, — ответил человек. Он продолжал обращаться к Рейнольдсу. — Где ваша родная планета?
Джонатон проигнорировал неучтивость гостя и назвал звезду.
— А где это? — спросил человек, обращаясь напрямую к чужаку.
Рейнольдс объяснил: примерно в тридцати световых годах от Земли. Звезда эта была в целом подобна Солнцу, немного крупнее.
— А сколько это миль — световой год? — поинтересовался человек.
Рейнольдс попытался объяснить. Гость ответил, что понимает, хотя Рейнольдс в этом усомнился.
Пора было переходить к следующим вопросам.
— Почему вы прибыли к нам?
— Наша миссия носит чисто исследовательский характер, — ответил Джонатон.
— Вы обнаружили по пути какие-нибудь другие разумные виды, кроме нашего и вашего?
— О да. Несколько.
Ответ вызвал у собравшихся изумленный шепот. Рейнольдс задумался, кто они такие, почему их выбрали для этой миссии. Не кем они выступают, а кто они. Что у них внутри. Он знал, кем они выступают. Политики, бюрократы НАСА, горстка настоящих ученых. Но кто они такие?
— Вы нашли кого-нибудь из них агрессивными? — спросил человек — почти наверняка политик. — Представляющими угрозу для вас или нас?
— Нет, — ответил Джонатон. — Никого.
Рейнольдс пропускал большую часть вопросов и ответов мимо ушей. Он теперь следил преимущественно за глазами Джонатона. Чужак перестал моргать. На последние два вопроса — о разумных формах жизни — Джонатон ответил правдиво. Рейнольдсу показалось, что он начинает понимать. Он недооценил этих чужаков. Они и вправду встречались с другими расами в своих странствиях, прежде чем обратиться к Вере. О пережитом в этих странствиях Джонатон солгал. Но, в отличие от предыдущих встреч, он лгал более умело, лишь в тех случаях, когда правдивый ответ оказался бы совершенно неприемлемым.
— Как долго намерены вы пробыть на орбите Луны?
— Пока вы и ваши коллеги не покинете наш корабль. Потом мы сразу же отбываем.
Прибывшие всполошились. Рейнольдс яростно замахал на них руками, пытаясь успокоить. Человек, который попросил разъяснения, что такое световой год, выкрикнул Джонатону приглашение посетить Землю.
Это возымело эффект, которого безуспешно старался добиться Рейнольдс. Остальные визитеры умолкли, желая услышать ответ Джонатона.
— Это невозможно, — проговорил Джонатон. — У нас расписан график, мы должны улетать сейчас.
— Нет ли в этом вины нашего посла? — требовательно спросил кто-то. — Он должен был сам спросить у вас гораздо раньше.
— Нет, — ответил Джонатон. — Я не мог бы дать ответа — и никто из моих товарищей. Мы прежде не были уверены в ваших мирных намерениях. Пока мы не познакомились с Рейнольдсом поближе, мы не могли быть в полной мере уверены, что ваша раса не агрессивна.