Вот и пришел. Остановясь на пороге, он отстегнул рацию и выключил ее. Потом положил рядом с рацией камеру и шагнул в комнату.
Несмотря на прохладу, помещение не изменилось. У дальней стены стояли двое. Рейнольдс направился прямо к ним, вскинув руки над головой в знак приветствия. Один из чужаков ростом превосходил другого.
Рейнольдс обратился к нему.
— Вы Джонатон?
— Да, — ответил Джонатон писклявым детским голоском. — А это Ричард.
— Могу ли я выразить вам свое почтение? — нетерпеливо спросил Ричард.
Рейнольдс кивнул.
— Если хотите.
Джонатон дождался, пока Ричард встанет с пола, потом сказал:
— Мы теперь хотим обсудить вашу звезду.
— Хорошо, — ответил Рейнольдс. — Но прежде я вам должен кое-что сообщить.
И тут, впервые с момента, когда он принял решение, его одолели сомнения. Действительно ли говорить правду — лучшая стратегия в данной ситуации? Келли хотела, чтоб он солгал, чтобы навешал им лапшу на уши, уверился, что всего они не выведают. Келли опасалась, что чужаки улетят к Солнцу сразу же, как узнают все, за чем прибыли. Она стремилась получить доступ к звездолету для инженеров и ученых. А существует ли вообще такая возможность? Что, если Келли права, и чужаки тут же улетят? Что тогда ей сказать?
— Вы хотите сообщить, что ваше Солнце не является разумным существом, — предположил Джонатон. — Я прав?
Проблема решилась сама собой. Рейнольдс больше не чувствовал неприятной необходимости лгать.
Он ответил:
— Да.
— Боюсь, что вы обманываетесь, — заявил Джонатон.
— Мы же тут живем, не так ли? Кому знать, как не нам? Вы меня спрашиваете, полагая, что я знаток нашего светила, и я знаток. Есть, однако, другие люди в нашем мире, которые знают о нем куда больше моего. И тем не менее никому еще не удалось обнаружить ничего, сколько-нибудь подкрепляющего вашу теорию.
— Теория — это умопостроение, — сказал Джонатон. — Мы не строим теорий. Мы знаем.
— В таком случае, — попросил Рейнольдс, — объясните мне. Я не знаю.
Он внимательно смотрел в глаза чужака, ловя признаки моргания.
Взгляд Джонатона оставался уверенным и немигающим.
— Вы бы не хотели сперва услышать о нашем путешествии? — уточнил он.
— О да.
— Мы покинули родной мир много ваших лет назад. Не могу сказать точно, сколько. На то есть уже, несомненно, понятные вам причины. Но полагаю, что более вашего века назад. За это время мы посетили девять звезд. Эти светила были определены заранее. Наши жрецы... наши лидеры... определили светила в зоне досягаемости, согласные помочь. Понимаете ли, мы странствуем, чтобы задавать вопросы.
— Вопросы звездам?
— Ну да, конечно. На эти вопросы может ответить только звезда.
— И что это за вопросы? — спросил Рейнольдс.
— Мы установили, что существуют иные вселенные, параллельные нашей. А также создания, дьяволы и демоны, приходящие оттуда с намерением захватить наши звезды. Мы полагаем, что должны...
— А, ну да, — сказал Рейнольдс. — Понимаю. Мы тоже недавно повстречались с несколькими такими.
И он поморгал, имитируя моргание Джонатона.
— Они чрезвычайно ужасны, не так ли?
Джонатон перестал моргать, и человек тоже.
Рейнольдс продолжил:
— Вам не обязательно рассказывать мне обо всем. Но скажите, пожалуйста: отвечали ли те звезды, у которых вам уже довелось побывать, на ваши вопросы?
— Да, да. Мы многому научились у них. Эти светила очень велич... очень отличаются от вашего.
— Но они не сумели ответить на все имевшиеся у вас вопросы?
— Если бы сумели, нас бы тут сейчас не было.
— И вы полагаете, что наша звезда может помочь вам?
— Все могут помочь, но мы ищем ту, что нас спасет.
— Когда вы планируете отправиться к Солнцу?
— Сразу же, — ответил Джонатон. — Как только вы уйдете. Боюсь, что вы немногим еще можете быть нам полезны.
— Я бы попросил вас задержаться, — сказал Рейнольдс и заставил себя сделать шаг вперед. Он понимал, что не сумеет убедить Джонатона, не раскрыв ему всего, однако, поступив так, одновременно рискует разрушить все надежды. Тем не менее он рассказал чужаку о Келли, а также в общих чертах обрисовал реакцию человечества на прибытие пришельцев. Он объяснил, кто желает повидаться с инопланетянами и зачем.
Джонатон, казалось, пришел в изумление. Пока Рейнольдс говорил, чужак переступал ногами по полу, глуховато постукивая. Потом остановился и замер — ноги его разделяло теперь всего несколько дюймов, и поза эта, как догадался Рейнольдс, выражала невероятное удивление.
— Вы желаете отправиться дальше в космос? Вы стремитесь посетить другие звезды? Но зачем, Рейнольдс? Ваша раса не верит нам. Почему же?
Рейнольдс улыбнулся. С каждым ответом Джонатона он узнавал немного больше о чужаках и о том, как они мыслят и реагируют. Ему очень хотелось задать Джонатону еще один вопрос. Как давно ваша раса владеет секретом путешествия в межзвездном пространстве?Он полагал, что очень давно. Возможно, в ту пору еще не возникло человечество. Так почему соплеменники Джонатона прежде не являлись на Землю? Рейнольдсу казалось, что он уже знает ответ. Потому что доселе повода не возникало.
Рейнольдс подумал, как ответить на вопрос Джонатона. Если кто и может ответить, так это он.
— Мы стремимся отправиться к звездам, поскольку не удовлетворены собой. Продолжительность существования индивидуального человека невелика, и мы чувствуем потребность оставить заметный след в истории расы как целого за тот срок, что отпущен нам природой. В определенном смысле мы жертвуем частью индивидуальной жизни ради соприкосновения с бессмертием в большем. Достижение человеческой расы неотделимо от достижений индивидов. А что это за достижения, спросите вы? В целом — всё, чего не достигал прежде ни один индивид, всё новое, что служит добру ли, злу. Вот что мы находим великим достижением.
И, подчеркивая эту фразу, он моргнул. Потом, не мигая, добавил:
— Я хочу, чтобы вы научили меня разговаривать со звездами. Я хотел бы, чтобы вы остались здесь, на орбите Луны, на достаточный для этого срок.
— Нет, — незамедлительно ответил Джонатон.
Ответ был полон неслыханной силы, окрашен незнакомой интонацией. Но тут же Рейнольдс догадался, в чем дело: одновременно и в унисон с Джонатоном ответил Ричард.
— Нет.
— В таком случае вы потерпите неудачу, — сказал Рейнольдс. — Разве не говорил я вам? Я знаю наше светило лучше всех, кого могут предоставить вам в распоряжение. Научите меня разговаривать со звездами, и я, быть может, помогу вам пообщаться с ним. Или вы предпочли бы странствовать по галактике вечно, бессильные отыскать желаемое, куда бы ни направились?
— Вы разумный человек, Рейнольдс. Ваша точка зрения может отвечать истине. Мы пообщаемся с нашей родной звездой и посмотрим, что она посоветует.
— Так и сделайте. И если ответ ее будет положительным, я попрошу вас об ответной услуге. Я хочу, чтобы вы позволили команде наших ученых и техников посетить ваше судно и обследовать его. Вы ответите на их вопросы со всевозможной полнотой. И правдиво.
— Мы всегда отвечаем правдиво, — ответил Джонатон, яростно моргая.
Луна успела совершить один полный оборот вокруг Земли с тех пор, как Рейнольдс впервые пообщался с инопланетянами, и достигнутые темпы его вполне устраивали, особенно в последние дней десять, когда Келли бросила сопровождать Рейнольдса в ежедневных полетах на корабль чужаков и обратно. В общем-то за все это время он ни разу с ней не встречался с глазу на глаз, а по телефону они говорили только однажды. Здесь и сейчас она тоже отсутствовала, что его удивило, ведь был полдень, а Келли всегда ела вместе с остальными.