И безмолвна, кротка, серебриста
Эта полночь за дымкой сквозной
Видит только, чту вечно и чисто,
Чту навеяно ею самой.
("От огней, от толпы беспощадной…", 1889.)
"Вечно и чисто" в природе, изображаемой Фетом, всё — и смена времен года, каждое из которых несет свою, казалось бы такую знакомую и вместе с тем всегда новую (как в первый раз!), красоту, и чувство поэта, влюбленного в эту красоту и до малейших оттенков замечающего все изменения в ней.
Еще вчера, на солнце млея,
Последним лес дрожал листом.
И озимь, пышно зеленея,
Лежала бархатным ковром.
…………………………………………..
Сегодня вдруг исчезло лето.
А позже, также "вдруг", — волшебное явление зимы:
Как будто в сизом клубе дыма
Из царства злаков волей фей
Перенеслись непостижимо
Мы в царство горных хрусталей.
(<1864>)
Холодной, мрачной осенью вся природа выглядит безнадежно печальной, как и душа поэта ("Старый парк", <1863>). Но часто, как бы ни сгущался холод и мрак, поэт предчувствует просветление:
А все надежда в сердце тлеет,
Что, может быть, хоть невзначай,
Опять душа помолодеет,
Опять родной увидит край,
Где бури пролетают мимо,
Где дума страстная чиста, -
И посвященным только зримо
Цветет весна и красота.
("Какая грусть! Конец аллеи…", 1862.)
Здесь очень важно слово "посвященным", то есть одаренным чувством прекрасного, способным воспринимать красоту природы и всего мироздания.
Как будто волею всезрящей
На этот миг ты посвящен
Глядеть в лицо природы спящей
И понимать всемирный сон.
("Есть ночи зимней блеск и сила…", <1885>.)
"ИЗ ВРЕМЕНИ В ВЕЧНОСТЬ"
Живая связь между душой и мирозданием глубоко ощущается в ее общении (именно это слово естественно здесь употребить) с морской стихией и звездным небом. Так, в стихотворении "Море и звезды" именно они побеждают тоску и злобу:
И с моря ночного, и с неба ночного,
Как будто из дальнего края родного,
Целебною силою веяло в душу.
Всю злобу земную, гнетущую вскоре
По-своему каждый — мы оба забыли,
Как будто меня убаюкало море,
Как будто твое утолилося горе,
Как будто бы звезды тебя победили.
(1859)
"Диалог" со звездами начался у Фета в самом раннем его творчестве и продолжался всю жизнь.
Я долго стоял неподвижно,
В далекие звезды вглядясь, -
Меж теми звездами и мною
Какая-то связь родилась.
(<1843>)
Скажу той звезде, что так ярко сияет, -
Давно не видались мы в мире широком,
Но я понимаю, на что намекает
Мне с неба она многозначащим оком.
("Младенческой ласки доступен мне лепет…", <1847>.)
Молчали листья, звезды рдели,
И в этот час
С тобой на звезды мы глядели,
Они — на нас.
("Звезды", 1859.)
Наконец, одно из самых значительных стихотворений в этом многолетнем "диалоге" — "Среди звезд" (1876). Поэту слышатся голоса звезд:
Вы говорите: "Вечность — мы, ты — миг,
Нет нам числа. Напрасно мыслью жадной
Ты думы вечной догоняешь тень;
Мы здесь горим, чтоб в сумрак непроглядный
К тебе просился беззакатный день.
Вот почему, когда дышать так трудно,
Тебе отрадно так поднять чело
С лица земли, где всё темно и скудно,
К нам, в нашу глубь, где пышно и светло".
"Стихотворение это, — писал Толстой Фету, — не только достойно вас, но особенно и особенно хорошо, с тем самым философски-поэтическим характером, кот<орого> я ждал от вас. Прекрасно, что это говорят звезды. И особенно хороша последняя строфа" (<6–7 декабря> 1876 года).
В "фантастическом рассказе" "Сон смешного человека" (1877) Достоевский описывает счастливых людей на другой планете, которые жили по единым законам со всей окружающей природой: "Они указывали мне на деревья свои, и я не мог понять той степени любви, с которою они смотрели на них: точно они говорили с себе подобными существами. И знаете, может быть, я не ошибусь, если скажу, что они говорили с ними! Да, они нашли их язык, и убежден, что те понимали их. Так смотрели они на всю природу <…> Они указывали мне на звезды и говорили о них со мною о чем-то, чего я не мог понять, но я убежден, что они как бы чем-то соприкасались с небесными звездами, не мыслию только, а каким-то живым путем". И еще: "У них было какое-то насущное, живое и беспрерывное единение с Целым вселенной".
Именно так, но не на другой, а на этой планете, "каким-то живым путем" общается со звездным небом лирический герой Фета:
На стогне сена ночью южной
Лицом ко тверди я лежал,