- Меня? Два русских лейтенанта, и на кой ляд я им? – ухмыльнулся Гас. – Может, тебе послышалось?
- Ага, может, и послышалось. Они поведали мне краткую историю, в которой ты косвенно участвовал.
- А ты можешь говорить менее витиевато? Что за история, и каким боком я тут?
- Позже, ты читай. А то у меня зрение совсем ни к черту стало.
- Так, - стиснув зубы от нетерпения, Гас открыл первое досье. - Алексей Владимирович Богданов. Богданов.
- Чего? – оживился Прайс.
- Знакомое что-то, - буркнул отставной лейтенант. И в самом деле, труднопроизносимая фамилия казалось странно знакомой. – Богданов. Так июнь двенадцатого, так. Джон, что именно ты хочешь узнать?
- Ты дальше читай, я и сам не знаю пока.
- Алёна Владимировна Богданова, июнь двенадцатого. Погоди, они родственники что ли?
- Ну, если верить их словам, близнецы.
- Вон оно что. Алексей закончил РВВДКУ, год назад выпустился, проходит службу по контракту. Алёна, вот те на, также год назад выпустилась из КВВАУЛ, - Гас многозначительно выпятил нижнюю губу, и добавил на ломаном русском: - Есть женщины в русских селениях. Оба двадцати трех лет отроду. Действительно, брат и сестра, воспитывались с опекуном Рысевой Ольгой Дмитриевной. Оба сейчас находятся на международных учениях в… У нас, короче.
- Значит, не наврали, - задумчиво протянул Прайс, туша сигарету. – А о родителях есть что-нибудь?
- Родители, - Гас пролистал ниже. – Отец неизвестен. Мать – Богданова Анна Владимировна, так, год рождения. Не интересно. Не интересно. Имела двойное гражданство: России и Великобритании. Погибла, - мужчина задумчиво поскреб затылок и поднял глаза на Прайса. - Прага, шестнадцатое октября дветысячи шестнадцатый год, Джон?
- А? – Джон находился в собственных раздумьях.
- Есть подвох? - не дождавшись ответа, он перешел к личному делу и нахмурился ещё больше. – Смотри.
Он развернул планшет дисплеем к Прайсу.
- Ну, вполне милая девушка. А причем тут дата смерти Джона?
- Ага, милая девушка. А тут не его дата смерти, а её. Погибла при крушении транспортного вертолета. Погоди, июнь двенадцатого, - Гас что-то прикинул в уме, что-то посчитал по пальцам, снова поскреб затылок. – Я тебе одно скажу, совпадений не бывает.
- Вот и я так думаю, - Прайс встал из-за стола и махнул только что вошедшим.
Пятью годами ранее.
Россия, город Краснодар.
- Лёша, ну, что ты в самом деле, а? – насупилась Алёна, теребя близнеца за плечо.
- Не знаю, как-то не по себе, - ответил он, потирая переносицу.
Они сидели на полу пыльного чердака, перед ними лежала объемная картонная коробка, перевязанная шпагатом и щедро присыпанная пылью.
- Мне тоже, но ведь это мамины вещи. Тут ведь, наверняка, есть что-то и о нем, как думаешь? – уточнять необходимости не было. Алексей и сам надеялся, что в личных вещах матери будет хоть какой-то ответ. Тетя развела руками, она знала только имя и фамилию, и примерный возраст. А мама ничего рассказать об отце не успела, слишком рано она ушла от них. Сергей Викторович вызвал её в тот день в Прагу. Она должна была оказывать помощь раненым и сопровождать их во время эвакуации. Отряд практически беспрепятственно добрался до места, где укрывались повстанцы. Но транспортник, на борту которого была их мать и полсотни солдат, был сбит и потерпел крушение. В живых не осталось никого.
- Не знаю, - парень пожал плечами.
- Блин, нам уже восемнадцать, а мы боимся коробку открыть, - Алёнка всегда была более решительной. Она подтянула коробку к себе и начала развязывать веревку. Секунду спустя к ней присоединился и брат.
Кроме личных вещей и устаревшего телефона, ребята нашли бумажный пакет, в таких когда-то выдавали распечатанные фотографии. Затаив дыхание, они открыли его и вытянули небольшую стопку фотографий, чуть тронутых желтизной от времени.
- Алёнка, - выдавил Алексей.
- Мама, - отозвалась девушка. С фотографии на них смотрела мама, какой они её помнили: улыбчивая и живая. Он обнимал её, прижавшись щекой к щеке и тоже улыбался, но как-то хмуро. Смуглый, щеки покрытые щетиной, черные волосы, странно остриженные и блестящие голубые с серым глаза. Не моложе двадцати семи, но едва ли старше тридцати.
И подобных фотографий было довольно много, где-то мужчина один, где-то мама, но чаще вместе. И даты: август-сентябрь две тысячи одиннадцатого.
- С ума сойти, Лешка! – Алёна завороженно смотрела на брата, держа фото на уровне его лица. - Ты так похож на него.
Явного сходства не было, Алексей цветом глаз и волос пошел в мать, а вот черты лица, брови вразлет, привычка морщить лоб и сутулиться…
- Ты больше, - улыбнулся парень, разглядывая сестру, словно бы увидев впервые. Черные волосы, из-за которых шутили, мол, цыгане потеряли, голубые глаза, полные губы, это, как и смуглая кожа, досталось от отца.
Час спустя они пристали с расспросами к Ольге и та, не сумев отмахнуться, поведала ребятам историю матери и отца.
2035 год. Пригород Херифорда.
Гас и Джон внимательно рассматривали молодых людей. Говорила в основном Алёна, парень оказался совершенно немногословным и только и делал, что настороженно смотрел на мужчин из-под хмурых бровей. Они были в штатском, но военная выправка угадывалась в каждом жесте.
- Вот так мы и узнали об отце. Мы тогда ещё не знали, что он умер, - выдохнула она, бережно поглаживая изображение мужчины на фото. - Мы так поняли, что он о нас и не знал. Может, мама не сказала, чтоб не привязывать его. А может, и сама не знала, ну, на тот момент, когда он уехал.
- Мы просто хотели найти его и увидеть, - добавил парень, потирая хмурый лоб.
- А меня зачем искать собирались? – прикурив сигарету, спросил Гас. Он не верил в совпадения или судьбу и то, что перед ним сейчас сидели дети его друга, было чем-то невероятным.
- Я нашел в архивах записи за тот год, еще фото. Вас там, правда, плохо видно, но мы искали, - пожал плечами Алексей, - очень искали, а тетя сказала, что вы вроде как были друзьями.
- Вот и подумали, что вы сможете нам что-то рассказать, - договорила за брата девушка.
Джон и Гас синхронно переглянулись. На столе перед ними лежали фотографии, а услышанный рассказ выглядел весьма правдоподобно. Гас волей-неволей вернулся на двадцать с лишнем лет назад в тот маленький городок в самом сердце России. Волей-неволей вспомнился, тогда ещё, сержант МакТавиш и то, каким он тогда был. Не хмурый солдат, не серьезный и бескомпромиссный вояка и командир, а простой парень. Живой, счастливый и влюбленный. Анну на фото он тоже узнал.
- Он обещал вашей матери, что вернется, - наконец, проговорил Гас. – Он и правда хотел, собирался. Но…
- Война перечеркнула всё, - тихо проговорил Прайс.
- За отца, - выдавил Алексей после затянувшейся тишины.
Не чекаясь, они молча выпили.
На душе оставались шрамы. Глубокие, едва затянувшиеся, неизлечимые. Война перевернула, перепахала жизни не только солдат в ней сражавшихся. Её отголоски звучали в этих детях. Она забрала их мать. Она забрала их отца, которого они потеряли, едва найдя.
- Что вы хотели узнать об отце? – отходя от услышанного рассказа, заговорил Прайс, улыбаясь крайне добродушно, как и положено улыбаться дедушке, а не старому одинокому солдату. – Спрашивайте, внучата.
А рассказать было что.
Комментарий к Эпилог
КВВАУЛ - Краснодарское Вывшее Военное Авиационное Училище Летчиков
РВВДКУ - Рязанское Высшее Воздушно-Десантное Командное Училище имени генерала армии Маргелова В.Ф.