– Да, Олеся Георгиевна, я хотела его досконально изучить…
– Подожди, подожди, – перебила ее Олеся Георгиевна. – Скажи, а как к тебе попал этот договор?
– Ну, как обычно, – замялась Даша.
Тут она вспомнила, что документ начальницей как раз-таки расписан-то и не был.
– Нет, не как обычно, – немного смущаясь, сказала она. – Его принесли из приемной. А поскольку он был в единственном числе, и я также была одна в кабинете, то я его и взяла.
– Угу, – буркнула Олеся Георгиевна, чтобы дать себе время подумать. – Значит, ты взяла его самовольно…
– Получается так, – ответила совершенно сбитая с толку Даша.
– А с директором «РегионФинанса» ты ранее была знакома?
– Нет, конечно! – почти вскричала Дарья. Она поняла, наконец, к чему клонила начальница и от этого предположения все потемнело у нее внутри.
Олеся Георгиевна тем временем изучающе посмотрела на Дарью в упор, после чего спросила:
– И не видела его никогда? Ни при каких обстоятельствах?
Дарья вне себя от возмущения хотела было промолчать, но все же недовольно ответила:
– Нет, ни при каких…
– Ну хорошо, – задумчиво сказала Олеся Георгиевна и отпустила Дарью.
Даша вышла в отдел. Ей показалось, что начальница так или иначе убедилась в ее непричастности к делу, чего однозначно нельзя было сказать о ее коллегах…
Глава 6
Хотя у Петра действительно не осталось никого из родственников, однако это было не совсем так.
Отец его, Олег Петрович Клеонов женат был на его матери во второй раз. А от первого брака у него был сын – Алешенька, как его всегда называл Олег Петрович.
Общались они не очень часто, но все же виделись, особенно по выходным, когда отец привозил Алешеньку к ним домой. И в эти короткие часы, что от гостил у них, неизменно происходило одно и то же.
Алешенька никого не признавал, разве, может, отца. Да и то отчасти. А вот с остальными домочадцами лишний раз не заговаривал: держал фасон. Мол, я у отца первенец, то бишь настоящий сын, а вы все неизвестно кто. Хотя почему неизвестно? Известно – разлучники, этого отца его и лишившие.
Особенно это касалось матери, которую он откровенно игнорировал.
Ольга Львовна обычно расстраивалась, уходила к себе, чтобы лишний раз не показываться.
Но обиду держала в себе, не подавала виду. Видимо считала, что так оно и есть. Типа, он прав и может себе позволить.
Да и отец также думал. Поэтому всячески Алешеньку баловал, выказывал ему знаки внимания и многое позволял. Чего и не надо бы было делать.
А Алешенька, не будь дураком, вовсю этим пользовался. Даже когда вымахал в здоровенного детину, но все равно оставался Алешенькой.
Отца рано не стало, за ним ушла и мать. И с Алешенькой Петр много лет не встречался.
А тут вдруг перед входом в здание своей компании, буквально накануне происшествия, он видит некоего мужчину, чем-то до боли ему кого-то напоминающего. Только вот чем и кого неясно.
Таких огромных бугаев в его окружении не было.
На вид мужчине было лет эдак сорок, одет неброско, можно даже сказать бедненько. Какая-то непонятная кепка на голове, пыльные ботинки, мятый свитерок. И, что характерно – бегающий взгляд.
По нему-то Петр его и опознал. А тогда уже и комплекция, и небрежность в одежде – все сошлось воедино.
– Лешка, ты что ли? – подходя ближе, почти впритык, залихватски гикнул ему Петр.
Предполагаемый Лешка быстро повернул голову, будто только этого и ждал, и, сменив дежурное выражение лица на доброжелательное, что ему явно было не по силам, с готовностью подтвердил:
– Я, Петенька, я… Кто же еще.
Братья, не сговариваясь, крепко, по-мужски обнялись и немедля обменялись рукопожатиями.
– Ну как ты, где? – с интересом спросил брата Петр.
– Да я не работаю, – вяло отреагировал Алешенька. – Вот, маманя оформила мне инвалидность. Так на нее и живу.
– Жива матушка, значит?
– В прошлом году не стало. Да, а как вчера…
Петр немного помолчал и по-философски заметил:
– Да, родители уходят. Вот и ты, значит, теперь один, – потом подумал и спросил. – Так, а почему один, может, у тебя семья?
– Один, один, – подтвердил Алешенька. – Это у нас семейное.
– А ты в курсе, что я не женат? – удивился Петр.
– Время от времени читаю прессу, – усмехнулся брат. – Там все написано.
– А-а, – протянул Петр. – Ну, ты прости, на совещание опаздываю. Рад был повидаться, звони, если что…