О том, чтобы Иван стал ее собственностью. Такой же, как все остальное.
Перминов Иван Иванович был разведенным мужчиной сорока лет без вредных привычек. Обычной внешности: не красавец, но и не урод. Телосложения крепкого, среднего роста. Не особо разговорчив, но и не молчун. В общем, мужик как мужик.
И когда Лариса пыталась непредвзято осмысливать, а что, собственно, ее в нем так крепко зацепило (кроме его упорного нежелания видеть ее в упор), то она каждый раз склонялась к тому, что есть в нем что-то тайное. Как бы это сказать? Как будто он на самом деле не тот, за кого себя выдает.
Это будоражило ее воображение и еще больше затягивало в знойную пучину ее навязчивой идеи.
И, скорее всего, так бы она и осталась бы с носом, но в компании наметилась некая реорганизация.
Лариса же обратила внимание на один сегмент этого дела.
Возможно, сама бы она и не расхучала, но случилось так, что она присутствовала на совещании при оглашении Клеоновым намечающихся вакансий. Слушала она невнимательно, потому что глазела на Перминова, но вдруг она заметила, как тот внезапно оживился. Ага, в чем дело? Она прислушалась, вникла и поняла, что предмета ее восхищения не на шутку интересует предполагаемая должность заместителя генерального директора.
Вот это удача!
Уж в этом-то направлении она могла себе позволить развернуться. Да еще как.
Словом, с этого момента она с головой погрузилась в решение данного вопроса. И не прогадала.
Иван Иванович, как лицо заинтересованное, теперь охотно общался с ней на предмет своего продвижения по службе. А ей только того и надо было. Ведь что ни говори, а это была какая-никакая, но все же подвижка. А дальше она своего не упустит, придумает что-нибудь, голова-то у нее на что?
И так она всем этим воодушевилась, что не заметила, как Петр стал ее определенно подозревать.
В симпатии к Перминову, это как минимум. Ситуация усугублялась еще и тем, что он-то его на дух не переносил. А уж слышать о его повышении, так об этом и речи быть не могло.
И Лариса пошла ва-банк.
Решила осуществить рейдерский захват всей компании. Ну а что такого? На подставных лиц и только на время. Сама компания ей была не нужна, нужен только Иван Иванович. Вот добьется его расположения, и все – контору вернет. Она же не пират какой-нибудь. А то, что деяние это уголовно наказуемое, до нее даже не доходило. Такая вот инфантильная безответственность. И привычка ни в чем себе не отказывать.
«РегионФинанс» она нашла сравнительно быстро, а когда дело пошло, с Петром случилась трагедия.
Это был звоночек номер два. Но она сначала опять ничего не поняла.
Только когда прошло несколько дней и Петра похоронили, она вдруг стала догадываться, что на нее запросто может пасть подозрение.
И, опять же, не то, чтобы она занервничала. Просто по нутру начал время от времени прокатывать какой-то непривычный холодок.
И при всем при этом включить заднюю она опять же не торопилась. Все как шло, так и шло. «РегионФинанс» продолжал воплощать свое грязное дело, а она делала вид, что ничего не происходит.
В общем, о чем она думала и чем, остается только догадываться.
Кстати, возможно она бы не откидывала подобные фортили, если бы не держала в голове, что ее всегда прикроет крепкий надежный тыл семьи. А семья у нее была знатная.
Отец – крупный предприниматель, давно и прочно поставивший свой бизнес и положение в обществе на недосягаемую высоту, мать – светило медицины, профессор, врач, научный деятель.
И такая вот дочь авантюристка.
Да, она, разумеется, могла рассчитывать на поддержку семьи. Но не могла.
Отец у Ларисы был мужчина серьезный, да к тому же перфекционист.
Попробуй-ка положи какую-нибудь вещь не на свое место, или получи четверку по литературе, тебе мало, точно, не покажется.
А уж о семейных ценностях и говорить нечего.
Мать с отцом прожили в браке почти тридцать пять лет и за все это время практически ни разу даже не поругались.
И когда Лариса видела жизнь за пределами их владений, она искренне удивлялась.
Почему-то особенно ей запомнился школьный период. Может, потому что за границей у них все немного иначе.
У нас же все запросто. Вот Лариса помнит свою школьную подругу Ольгу. Так у нее отец ушел из семьи сразу, как только Ольге исполнилось десять лет. То есть даже не стал дожидаться кризиса среднего возраста.