— Нет, спасибо, этого достаточно, — промолвила Гледис, слегка покраснев, пока Чарльз произносил хвалебные гимны в честь Фрэнки О'Берри. «Вся нация знает Фрэнки. Кроме Гледис Грант» — эта фраза все еще звучала в ее ушах.
— Ну, теперь можно начинать, — сказал Фрэнки, подходя к ним. — Меня напудрили, как попку младенца. Даже не могло и присниться, что мне, баскетболисту, однажды придется разгуливать накрашенным.
— О чем вы мечтали в начале спортивной карьеры? — спросила Гледис. Такой вопрос показался ей очень уместным. «Мне бы только начать разговор, а раскрутить я его сумею».
— Ни о чем, — просто ответил Фрэнки и этим разбил все надежды Гледис на легкое начало.
— Никакой мечты? — недоверчиво воскликнула она. — Почему вы тогда вообще стали спортсменом?
— Пойди-ка к Бенни, пусть он тебя подкрасит, — предложил Чарльз. — В таком виде я не могу тебя снимать, ты слишком бледная.
— Ладно, — кивнула покорно Гледис. — Может быть, за это время Фрэнки придет на ум разумный ответ на мой вопрос?
— На какой вопрос? — осведомился Фрэнки.
— Почему вы стали спортсменом? — повторила она.
— Нет бокалов, — сказал Чарльз, когда Гледис уже вернулась и пыталась принять небрежную позу рядом с Фрэнки.
— Вот коктейли, — сказал ассистент Эд Гуд.
Гледис не очень любила Эда. Она взяла у него бокал и кивнула с отсутствующим видом.
Эд отметил про себя, что Гледис, здороваясь со всеми другими членами группы, каждому улыбалась. Для него у нее нашелся лишь небрежный кивок. Эду было двадцать пять лет. Светлые волосы и бледное лицо. «Неприметный» — было самым подходящим словом для описания его внешности. Но парень был не без таланта, поэтому и входил в группу Чарльза Карленда. То обстоятельство, что большинство его коллег, и шеф в том числе, не особенно любили его, ничего не значило для Эда. Он снова встал за свою камеру «Олимпус», которую поместил на неподвижном штативе. Гледис Грант в его глазах была просто надменной козой. Он вовсе не жаждал ее улыбок. Главное для него — сделать несколько хороших фотографий Фрэнки О'Берри.
Гледис отпила из бокала и с нетерпением смотрела на спортсмена экстра-класса. Она задала свой вопрос. Теперь характер интервью зависел от Фрэнки. Женщина сделала еще один глоток и недовольно посмотрела в сторону Эда, спрятавшегося за камерой.
Все в группе знали, что Гледис пила лишь «маргаритас» или воду. Эд Гуд принес ей мартини, который был к тому же настолько сухим, что имел вкус чистого джина. Гледис молча проглотила досаду. И без того многое шло вкривь и вкось. У нее не было ни малейшего желания ссориться с Эдом еще и из-за коктейля.
— У меня не было никакой мечты, — начал разговор Фрэнки. — Мне просто были нужны деньги.
— Вам были нужны деньги? — переспросила Гледис. — У вас не было стипендии? — «Публика любит такие истории. Бедный парень из народа, который сам достиг чего-то в жизни. Я построю на этом все интервью», — подумала Гледис.
— Прислонись-ка к роялю, Гледис, — попросил Чарльз. — Мне нужно немного больше ног.
— Найди себе для этого фотомодель, — резко ответила она. — Сейчас важны ноги Фрэнки, а не мои.
— Но твои более фотогеничны, — засмеялся Чарльз, давно заметив, что Гледис не в духе. Но он привык убеждать самых разных людей принимать нужные ему позы. Он мог уговорить и Гледис. — Ну, давай же. Не будь занудой!
Она согласно прислонилась к роялю. «Не имеет смысла спорить с Чарльзом, — решила Гледис. — К тому же я хочу продолжить интервью».
— Нет, у меня не было стипендии, — ответил Фрэнки на вопрос, о котором Гледис уже почти забыла.
— Почему не было? — спросила она. — Ведь одаренные спортсмены легко получают стипендию.
— Я и не старался ее получить, — зажил Фрэнки, пожимая плечами. — Мой отец платил за все.
— Но вы только что сказали, что у вас не было достаточно денег, — напомнила ему женщина.
— Ну, достаточно денег у меня не было, — засмеялся Фрэнки.
— Итак, Фрэнки, вы были юношей с большими запросами, так? — задала она следующий вопрос и с трудом подавила зевок. Его ответ настолько мало ее интересовал, что ей было скучно вести беседу.
— Нет, собственно говоря, нет, — сказал он.
— Черт возьми, Гледис, — прервал ее раздраженно Чарльз. — Вы выглядите как два борца, которые подстерегают друг друга перед атакой. Не могли бы вы хотя бы на пять минут изобразить, будто вы оживленно беседуете или заняты интервью?