Король подгорный новый
Конунг Кили-хитрый.
Но слушай дальше,
Прибереги свой гнев и восклицанья
Для следующих слов моих.
Орик.
Что ж может быть-то хуже?!
Амлет.
Сказал еще мне дух,
Что дед мой Кили - козел безрогий,
Из части гномьей той, что гномов новых порождает
Как я и кровь моя от крови, Фрорин.
Что самка наш король, как и отец мой.
Орик.
Сказать ты хочешь, что они
В союз вступили незаконный?!
Амлет.
Так призрак мне сказал.
Орик.
Но это ведь ужасно!
Ведь то позор и вечное проклятье
На наше королевство навлекает.
Сказать старейшинам об этом надо
Иль объявить... но нет нельзя...
Но ведь нельзя же допускать,
Чтобы позор подобный продолжался.
Амлет.
Постой, не горячись ты, Орик.
Как полагаешь, кому старейшины поверят:
Принцу, сошедшему с ума
Иль конунгу да соправителю его?
Орик.
Зачем тогда комедию вы эту разыграли?
Сказать вам нужно было сразу.
Амлет.
Сомнительно мне то, чтоб это изменило что-то
Меня б тогда бы просто объявили сумасшедшим
А коль окажется неправдой это, то и подавно.
А отступить уже я не смогу.
Да и потом, могу я допустить,
Что часть хранителей законов
В союзе с королем, ведь сам тот факт,
Что королем стал Кили, не отец,
Сам по себе уж не вполне законен
И коль старейшины его б не поддержали
Не смог бы Кили кролем стать.
Орик.
Вы правы, господин...
Но что ж тогда мы сделать можем?
Амлет.
Забыл еще одну деталь ты, друг мой Орик,
Тот дух и вправду мог быть призраком кроля,
А мог и духом злобным быть или заклятием каким.
Да и потом, известно, что любят слуги Хель
Шутить с живыми, маня их прямиком в объятья госпожи.
Орик.
Что делать нам, мой принц, тогда?
Амлет.
Поклялся я узнать, что правда, а что ложь
В исторьи сей.
А уж потом, коль правда то,
Что дед убил отца, а также то,
Что он позор на Цвергенланд,
Семью мою и гномов всех навел,