Подобных случаев немало есть.
Но если был бы он достоин.
Ведь если посмотреть на вид его убогий
То он скорее карл, уродец человечий,
Но цвергом быть не может он!
Пусть день тот, когда из горных недр был извергнут
Сей жалкий шут, навеки проклят будет.
И великаны пляски злые на могилах
Предков наших общих разыграют.
И призываю тьму темнее темной ночи,
Багровый ужас подземелий на естество свое.
Входит Орик.
Орик.
Пусть светел будет твой чертог, мой добрый принц.
Амлет.
Желаю и тебе того же, Орик, друг мой старый.
Садись, испей ты кружку пива, отведай сельди,
Мясо крысы жирной, иль жир кота морского.
Орик.
Спасибо, принц, за вашу доброту.
Сам прибыл я из Реценха только,
Сошел я утром с корабля и даже мелкой мухи
С тех пор во рту моем не обреталось.
Амлет.
Легко с чужим мне расставаться.
То блюда не мои.
То блюда этого фигляра,
Которого теперя кличут королем.
Орик.
Ну, ну, мой принц.
Ведь то поминки вашей крови.
Амлет.
То кушанья для членов нового союза.
Но прав ты. Поминки крови то моей.
Теперь я круглый сирота.
Орик.
Но как же мастер Фрорин.
Амлет.
Теперь не кровь моя от крови он.
Но говори скорей про вести с континента.
Что люди учудили в этот раз?
А как погодка в море нашем?
Орик.
Да вести те же, принц мой добрый.
Вблизи границ все тихо вроде.
Имперцы соблюдают перемирье.
Боятся южных орд они.
Ведь если верить мореходам,
То королевства полуострова,
Илерией что альфы называли,
Подмято властью южной тучи.
Как слышал я, то даже короли Вирвиских гор(8)
Готовы стать вассалами народа юга.
И мир хоть и назначен,
Но может халифат и дальше двинуть стопы
А ведь тогда несдобровать кролям людей
Материковых.
Амлет.
Вот значит как...
Что скажешь, Орик, друг мой милый
Смогли б они до нас дойти
Коль север покорить они решат?
Орик.
Не думаю, мой принц.