Влад продолжал сидеть с закрытыми глазами. Даша подумала, что он заснул.
– Ричи, – обратился к Мурашову Миша, – мы с Ксюшей собираемся кофе попить, ты как с нами?
Мурашов сразу же открыл глаза. Он не спал, никто бы не смог так резко пробудиться.
– Нет, ребята, простите, но настроения что-то никакого. Сами понимаете, – пожал плечами Влад.
Ксюша лишь жалостно улыбнулась. Девушка была очень красива. Она была настоящей. Не такой, как сотни других. Размалеванной, в обтягивающих джинсах. Она была сама собой, чем сразу подкупила Дашу.
– Забей на все, Ричи! – Миша похлопал по плечу друга. – Они все этого не стоят. Если что, звони. Я всегда на связи.
Они пожали друг другу руки на прощание. Миша крепко сжал руку Ксюши, и парочка двинулась к дверям аудитории.
– А почему он называет тебя Ричи? – задала вопрос Даша. Девушка сидела рядом и собирала свои вещи в сумку.
Влад, словно забыл, что рядом есть кто-то еще, удивленно выгнул бровь.
– А тебе какое дело? – он снова злился. Его раздражали ненужные вопросы. Да и эта девчонка тоже. Откуда она взялась. – И вообще подслушивать чужие разговоры не есть хорошо!
Даша нахмурилась. Ей хотелось стукнуть Мурашова со всей силы, так чтобы искры полетели, или остался синяк.
– А тебе не говорили, что с девушками нельзя так грубо разговаривать?
– Представь себе, не говорили! Как хочу, так и разговариваю! Не тебе меня учить.
Мурашов схватил с лавки портфель, запихнул туда учебник и еще кое-какие вещи и вскочил на ноги.
– Надеюсь, я не сильно тебя расстроил! А, хотя, какое мне до этого дело!
Пулей вылетел из аудитории. Девушка растерялась. А с виду такой хороший.
Взгляд упал на цветную купюру, что осталась лежать на столе.
Даша не любила быть должна кому-то, поэтому долг нужно вернуть.
***
Сигарета подрагивала в руках Влада. Красный огонек тлел, становился больше. Табачный дым хоть как-то мог успокоить, хотя Мурашов понимал, что это все имитация. А чтобы прийти к полной нирване, нужно, как минимум, выкурит пачек сто сигарет.
Холодный воздух обжигал пальцы. Они стали мертво-бледными. Осень больше напоминала январь. Скоро можно будет носить пуховики и теплые сапоги.
Нет, все-таки сигареты перестали приносить хоть какое-то чувство удовольствия.
Клубы дыма растворялись вокруг. Надо было согласиться и пойти с ребятами попить кофе. Одному дома в пустой квартире будет тошно. Сейчас-то уже тошно. А дальше - только хуже.
Влад вытащил мобильный телефон из кармана брюк, открыл телефонную книгу, набрал номер Миши, когда услышал за спиной свое имя, а затем душещипальный крик.
Обернулся. Пришлось сбросить вызов. Телефон снова спрятал в кармане брюк.
Девушка, что сегодня всю пару действовала на нервы Мурашову, лежала около ступенек. Она поскользнулась и упала. Не могла встать.
Мурашов присел около нее.
– Ты, как в порядке? – спросил он.
– Да вроде цела, только нога что-то болит, – девушка схватилась за правую ногу, чуть повыше щиколотки.
– Давай я помогу тебе встать, – Влад аккуратно взял ее за талию, а ее руки положил себе на шею.
– Больно, – простонала Даша.
– Потерпи. Походу у тебя растяжение, а может быть, и перелом. Нужно ехать в травмпункт.
– Куда ехать? – заикаясь, спросила Даша.
– В больницу, – вздохнул Влад. – Кто-нибудь из родственников может отвезти тебя туда, потому что одна ты не сможешь туда добраться.
Даша отрицательно покачала головой.
– Только бабушка. Но она начнет переживать, и потом мне придется везти ее в больницу. Я как-нибудь сама, потихоньку.
Девушка попробовала сделать шаг, но волна боли накатила сверху, и она вскрикнула.
– Кстати, – продолжая держаться за шею Влада, она вытащила из кармана деньги, – я вот отдать хотела тебе.
Гнев озарился на лице Мурашова. Он полыхал внутри, сжигая все внутренности.
– Ты хочешь сказать, что бежала за мной, чтобы отдать чертовы деньги. Ты могла бы убиться насмерть.
Даша поникла. Она прекрасно понимала, что поступила глупо, но назад ничего не вернешь.
– Если бы ты взял их сразу, ничего бы этого не было, – проворчала она себе под нос, но Мурашов услышал это.
Он хотел бросить ее на асфальт, крикнуть, чтобы она катилась к чертям и уйти. Но манеры, гребанные манеры, не позволяли.
– Прости, – заметив гнев на лице Влада, добавила Даша, – я не обвиняю тебя ни в чем. Просто, ой, ладно! Спасибо за все, дальше я сама.
Владу стало немного не по себе. Нужно было помочь ей. Уж больно все было у него плохо. Чувство вины и так давило сверху, а сейчас к нему спокойно может прибавиться еще пару килограмм. Нет, этого допустить никак нельзя.