- Тут я главная! – зашипела она на Влада. – Мне решать, кто и кем будет!
Она хотела бы топнуть ногой, но одумалась. Со стороны и так все выглядело хуже некуда.
- На меня твои полномочия, увы, не распространяются, - бросил Мурашов и снова упал на стул. Забросил ногу на ногу и продолжил листать новостную ленту.
У Лидочки задергался правый глаз, словно кто-то шевелил за ниточку.
- А Мурашов, - Мармеладова стала даже заикаться. Ее трясло от гнева, злобы и какой-то обиды. Она не понимала, что происходит с ней, но чувствовала неподдельную ярость, от которой можно разлететься на кусочки. Просто взорваться на части. - А Мурашов будет лицом нашего организма.
Мармеладова почувствовала дикое облегчение, словно с плеч упало небо. И теперь она свободна от жуткой ноши, которую, кстати, сама себе и придумала.
Но теперь пришло время биться в гневных конвульсиях Владу. Парень приподнялся, затем снова опустился на стул. Его кожа покрылась мурашками.
- Каким лицом? – все, что смог он выговорить. Его не радовал сам факт участия в этой нудной выставке, а известие о том, что он будет лицом никчемного организма, его добила в конец. – Я не буду ходить ни с какими плакатами, улыбаться всех и говорить, как хорошо учиться на нашем факультете. Если тебе так хочется одержать победу, то будь лицом сама. Хоть нагишом ходи перед гостями. Мне все равно.
В комнате запахло жаренным. Ребята поняли это, когда взгляд Мурашова сверкнул неподдельным раздражением, а улыбка Лидочки оскалилась клыками.
- Ты будешь мило всем улыбаться, ворковать перед абитуриентами, и если, надо будешь ходить голым с плакатами, а иначе…
- А иначе что? – перебил Лидочку Мурашов. – Пожалуешься на меня в деканат? Беги! Может быть, они наконец-то вычеркнут меня из состава этого сумасшедшего дома.
Но Мармеладова начала еще больше злиться. Напряжение между ними росло. Еще немного и комнату бы разнесло на щепки. У Мармеладовой пар буквально валил из ноздрей и ушей. Влад ощущал себя теодром, который держал в руках красную тряпку и дразнил быка.
- Хорошо, - вздохнул Мурашов. Он сам не осознавал, зачем делает это. Что-то на уровне подсознание кричало, что так будет лучше. – Я буду лицом.
Мармеладова улыбнулась и подняла указательный палец вверх.
- Я же говорила! Я тут главная!
Все присутствующие облегченно вздохнули. Наконец-то, все могут разойтись по домам.
Через несколько минут помещение опустело, и только Мурашов продолжал сидеть на месте. Парень черкал в своем блокноте пару новых предложений о Мармеладовой.
Глава 2
Сегодня в коридорах университета было особенно людно. Плотный поток двигался навстречу Владу, заставляя его злиться, бушевать внутри себя.
День открытых дверей уже начался. Школьники со всего города съехались, чтобы поглазеть на свое будущее. Позадавать глупые вопросы преподавателям, встретиться с деканами факультетов, чтобы потом на переменах в школах мечтательно говорить, куда они планируют поступить.
Влад перепрыгивал через ступеньки, только чтобы побыстрее скрыться от любопытных глаз. Он не любил шумные компании, где каждый хочет быть услышанным, понятым.
Аудитория были переполнены, лифты забиты под завязку, в воздухе летала адская смесь из различных парфюмов. Мурашова тошнило. Голова разболелось, а колени начали предательски дрожать.
Еще в такси Влад подумал, что этот день будет бесконечно долгим, ужасно тяжелым и до боли в сердце плохим. Таксист болтал, задавал вопросы, ожидая на них ответы. Влад, сквозь зубы, рычал, скалился. Он любил быть в тишине, один на один с собой, своими мыслями, внутренними переживаниями, а когда кто-то лез к нему вот так без разрешения, в наглую, требуя чего-то взамен, невольно начинаешь хвататься за ножи.