Четыре! Самолет взлетит в небо. И Даша вместе с ним. Она будет сидеть в мягком, удобном кресле, держать за руку Якоба, улыбаться ему, но ее душа будет не там. Она навсегда застряла в пробках. В злых, беспросветных пробках в этом грязном городе.
Пять! Влад открывает глаза. Он один. Бедный мальчик! Его такси тоже застряло на автомагистрали. И теперь он мелькает в зеркалах заднего вида, растворяется в салоне автомобиля, запивая свою боль крепким алкоголем.
Мурашов смеется, громко. Ему стало легче. Он смог ее отпустить.
А затем накатывает волна боли, обжигающей, как кипяток. И он не бежит он нее, не прячется. Влад распахивает руки, открывает глаза и смеется.
– Я готов!
Из дневника Влада
Большую часть своего дневника я написал на телефоне. Скачал приложение, чтобы все мои мысли всегда хранились и были при мне. Телефон вообще содержит много моих личных заметок, коротких фраз, слов, которые рвутся наружу, но которые я умело прячу.
Я не смог придумать ничего лучше, чем прятать «себя» в гигабайтах чужой памяти. Своя может не выдержать, не осилить, дать трещину, вырваться, а гаджеты на все способны.
Я уже говорил, что ненавижу вокзалы? Не помню, но повторюсь.
Я ненавижу вокзалы. За их грязь, шум, запах. За людей, что суетятся, бегают, кружатся, они создают ненужные эмоции, ненужные «жизни». Их слишком много.
Автобусы, маршрутки, поезда – все они находят пристанище там, на вокзалах. Они привозят со всех концов земного шара чужую боль, обиду, злость, и оставляют это на перронах. А те в свою очередь копят это, хранят, лелеют.
Мне всегда там паршиво. Ненавижу вокзалы!
Вот и сейчас я стою на бетонном постаменте, ковыряя носом ботинка уголок около скамейке. Ветер бьет в лицо, я пытаюсь скрыться от него под капюшоном, но он меня не спасет. Мое лицо мокрое, я не поднимаю голову. Мне стыдно перед собой. Я плачу.
Вокзал встречается меня уже третий раз на этой недели. Каждый раз я покупаю билет, жду отправления автобуса, каждый раз захожу внутрь, выбираю место около окна, натягиваю посильнее капюшон толстовки и жду. Жду, когда покину этот город, убегу из него, скроюсь от прошлого, но каждый раз, я возвращаюсь обратно.
Этот серый, унылый, злой город, словно магнитом тянет меня обратно. Не выпускает, не отпускает.
Автобус едет по тем же дорогам, по которым мы с ней летали на такси. Также стоит в перегруженных, беспросветных пробках, где растворились мы с ней. Проезжает пустые остановки, а я смотрю в окно, надеюсь увидеть на одной из них ее. Выбежать, закричать, прижать к себе и никогда не отпускать. Но ее там нет и никогда не будет. Она далеко, за океаном.
А когда на глаза мне попадаются качели, сердце сжимается, внутри все холодеет, а в голове слышится ее звонкий смех. Это никогда не повторится. Я потерял ее.
Обычно меня хватает минут на тридцать. Потом прошу водителя остановить на ближайшей остановке, хватаю свою сумку и выбегаю из автобуса под удивленные взгляды пассажиров. Они явно считают меня сумасшедшим. Но мне плевать! Мне стало на всех плевать!
Я не виделся с Мишей и Ксюшей почти месяц. Хорошо, что нас отправили на практику, иначе бы у меня были бы серьезные проблемы в университете. И спасибо родителям, что оформили мне все бумаги в своей конторе.
Смотреть, разговаривать с кем-то не хочется. От людей становится паршиво. Не могу смотреть им в глаза. Мне кажется, они все поймут, все узнают, рассмеются. Эта боль только моя.
Я ненавижу чертовы вокзалы. Столько раз пытался уехать из города, но не смог. Они меня не отпустили. Держат меня на цепи, короткой, тонкой, душат и глумятся.
Самолетов боюсь, высоты тоже. Аэропорты – это не выход. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь побороть в себе этот страх. Наверное, нет.
Вечером снова напьюсь. Буду сидеть в темной кухне, глотать прямо из горла какую-нибудь жидкость и молчать сам с собой о себе. Проклинать вокзалы, качели, такси и пробки. Эти жуткие пробки.
« - Значит, мы никогда не попадали в слепую аварию, - Влад почти плачет. Это больно. Словно ему отрезают ногу без наркоза.
Даша не поднимает глаз. Она не может смотреть на него. Паршивое такое чувство – вины.
- Нет, наверное, мы с тобой остались в пробках. Не смогли добраться друг до друга. Не смогли прикоснуться. Да, определенно. Мы с тобой остались в пробке».
Постоянно гоняю в голове эти слова. Гребанные пробки, это они разлучили нас. Не дали столкнуться лоб в лоб, прижаться стеклами, холодным металлом, покоробить себя, убить. Остановили нас.