— Это паника, милая, — сообщил Лимс. — Так она и выглядит, если перепугаются до смерти мирные обыватели со слабым даром.
Над крышами взлетел автомобиль, качнулся вправо-влево и помчался прочь. Колеса крутились, крышка багажника хлопала, то открываясь, то закрываясь.
— Привет, фордик “Англия”, — пробормотала Дора.
Следом устремился кто-то из слабых полетников. Улетел невысоко, быстро перехватили. Но для непривычного взгляда картинка была наверняка сюрная.
— Лимс, давай в толпу, я через тебя отслежу.
— То есть ты считаешь, я не испугаюсь огнеглазых кур?
— Я считаю, что обновил тебе блоки неделю назад, так что ты сразишь любую курицу наповал.
— Милая, чуть ближе, и встань вон там, у магазина, — распорядился Лимс.
Дора аккуратно подъехала к перекрестку, притормозила у витрины с манекенами и шляпными коробками. Лимс выскочил и скрылся в толпе. Син успел заметить вопросительный взгляд девчонки, кивнул:
— Сиди тихо, жди. — И переключился на Лимса. Зона воздействия была небольшой, всего-то с квартал в диаметре, но если ментальщик собирался отвлечь от себя внимание, то тупил немыслимо. Обыватели не убегали прочь, а метались по кругу, налетая друг на друга, на дома и машины. А за ними так же по кругу гонялись гусеницы и пауки. Но на долбаных курах ментальщика заклинило. Они выглядели реальнее всего, натуральный оживший кошмар. Картинка, пришедшая в голову девчонке, по сравнению с этим была детским лепетом. Син сосредоточился на жути, глубокой, неадекватной, ею была пронизана вся территория заправки. Паника обывателей на ее фоне казалась незначительной, слишком шумной. Сина тянуло глубже, в черное и болезненное. Лимс шел верно, будто его на поводке волокли. Ни разу не ментальщик, но страх чуял не хуже гончей. Страх и добычу.
Мутанта Син нащупал в одной из машин. Тот, почти невменяемый, скрючился на заднем сиденье и никого не гипнотизировал — сам трясся в ужасе от собственных глюков. И если бы не блоки, его курами затопило бы не только заправку.
Возиться с ним не было никакого смысла. Син кинул картинку Лимсу.
“Вырубай. Он тебя не заметит”.
Связался с “Гепардами” из оцепления, те были ближе всего и могли забрать психа уже через несколько минут.
И только тогда обратил внимание на девчонку.
Та вцепилась в руль побелевшими пальцами, смотрела на заправку круглыми глазами, и губы чуть заметно шевелились, выдавая что-то матерное.
Ее задело краем, слегка, не до паники, а до занятных картинок в башке.
— Весело, да? — спросил, отпивая из бутылки. — Все, киношка кончилась.
— И часто у вас такое? — она с заметным усилием перевела взгляд с лобового стекла на Сина. — Я так и не поняла, они настоящие? Как те ежики и динозавр?
— Нет. Настоящих или почти настоящих могу изобразить тебе я, если вдруг крышей поеду. А этот слишком слабый. Просто глюки ловил.
— Глюки, — повторила она. — Охренеть, целый квартал народа ловит чужие глюки.
— Ментальщик, — пожал плечами Син. — В смысле, воздействует на чужое сознание. Иногда, вот как этот, сам не понимая, что творит.
Глотнул еще и чуть не поперхнулся. Из центра Эдеры шибануло волной криков, боли и ужаса. Син дотянулся до оставшихся неподалеку от Арсити “Коршунов”. До надрывающихся раций и отборной ругани. А потом и до того, что отчетливо проступало за ними — багровой, пульсирующей жажды. Остро-сладкого вкуса крови на языке и в горле. До зверя, в котором не осталось ничего человеческого.
Прода от 24.08.2019, 17:38
Син замер чуть ли не на полуслове, не допив свою воду. Дора начала уже привыкать к этой картинке — “телепат работает”, но сейчас что-то отличалось. Подумав и вспомнив прошлые разы, она даже поняла, что именно. Тогда Син проваливался в телепатию, “в эфир”, как выразился Лимс — сам, а сейчас его как будто вбросило туда. Неожиданно.
Это было жутковато. А хуже всего — Дора не понимала, что делать. Вдруг надо как-то помочь? Вытащить из этого “эфира”? Или не надо? Может, телепатам нельзя мешать? Как же бесит ничего не понимать и не знать! Вот они сидят здесь вдвоем, и случись что, даже не заметишь вовремя!
А она хотела бы помочь. И даже не потому что сейчас они команда, и не потому, что Син, чертов “голос подсознания”, вытащил ее из ожившего кошмара. А потому что… просто потому, вот.
Вернулся Лимс, плюхнулся на заднее сиденье. Кажется, собирался что-то сказать, но Дора выпалила:
— Что с Сином?! Он не сам вот так! Оно внезапно началось…
— Поймал что-то, — спокойно объяснил Лимс. — Все хорошо. Не мешай.