– Хорошо! – Они сидели на скамейке, тесно прижавшись друг к другу.
– Во-первых, давай поговорим о деньгах, чтобы больше к этому не возвращаться.
– У меня осталось почти шесть долларов от моего последнего жалованья, – сообщила Анни. – После билета на поезд и всего такого. И на моем счету в банке семьдесят пять долларов – с процентами почти семьдесят восемь. – Она достала из сумочки банковскую книжку.
– Убери ее, Анни, дорогая. Это твои собственные деньги, и мы не станем оплачивать ими счета.
Он обрисовал свое финансовое положение. Плата за обучение внесена по июнь. Его питание – не проблема: кормят три раза в день за то, что он работает помощником официанта в закусочной «Таунли». Он зарабатывает пять долларов, разнося газету колледжа с шести до восьми утра. А еще его мать присылает пять долларов в неделю.
«Целых десять долларов, – подумала Анни. – Наверно, он может откладывать много денег». Словно прочитав ее мысли, Карл сказал:
– Полагаю, я должен был бы откладывать часть этих денег. Но мне нужны были…
Ему нужны были туфли и носки, нижнее белье и рубашки, а иногда – новый галстук. Нужно было купить теннисные мячики, перетянуть ракетку, наточить коньки…
– И подстричь волосы, – добавила Анни.
– Подровнять, – поправил он. – Дважды в месяц. Пачка сигарет в день. Ах да, еще зубные щетки и зубная паста, воскресная газета, блокноты, почтовые марки, канцелярские товары. Иногда поход с парнями в кино, а после – хот-дог и безалкогольное пиво. О, еще прачечная и…
– Деньги просто тают, не так ли, Карл?
– Вот именно. – Он взял ее руку в свои. – Уж лучше я скажу тебе сам, Анни, чем ты узнаешь от кого-нибудь другого. – Он сделал глубокий вдох. – Я водил девушку на танцы.
– Сколько раз?
– Всего один. А это значит такси в оба конца, бутоньерка, которую прикалывают к корсажу, и ужин в полночь.
Анни сглотнула, прежде чем смогла выговорить:
– Это не мое дело, Карл. Мы не были тогда женаты. Только помолвлены. Естественно, это не в счет.
– Но, любимая, мне приходилось иногда водить куда-нибудь девушку, иначе ребята подумали бы, что я голубой. И кроме того, мы были не одни. Мы ходили всей компанией.
– Полагаю, – сказала она официальным тоном, – что я тоже должна сделать аналогичное признание. Но, к сожалению, мне нечего рассказать. Я считала нечестным… о, неважно.
– Ну-ну, Анни, дорогая!
Она отодвинулась от него.
– Тебе удалось отложить какие-нибудь деньги?
– Как же я мог? Мне нужно было покупать учебники, а они чертовски дорогие, даже если подержанные.
– А бутоньерки тоже чертовски дорогие?
– Знаешь что? – Он усмехнулся. – Я думаю, ты ревнуешь.
– Да, ревную.
– Ревность – признак комплекса неполноценности.
– Хорошо, значит, я неполноценная.
– Давай прекратим обсуждать эту чушь, Анни. Ладно?
– Ладно. Если только это не повторится.
– Клянусь!
– Тогда ладно.
– Ты думаешь, мы сможем прожить на десять долларов в неделю?
– У нас будет всего пять. Твоя мама не будет посылать тебе деньги, если узнает, что ты женился.
– О, не знаю. Возможно, она немного расстроится, когда узнает, но потом успокоится. Единственное, чего она хочет, – это чтобы я был счастлив.
– С ней.
– Ты неверно о ней судишь, любимая. Ты полюбишь мою маму, когда узнаешь ее. В конце концов, ты видела ее всего лишь раз.
Анни было пятнадцать, когда он повел ее знакомиться со своей матерью. Брауны жили в таком же районе, как Анни, и у них была квартира того же типа. Но в доме у Браунов было иначе: чисто и никакого хлама. А в квартире Анни был беспорядок. Но ведь и она, и ее мать работали, и два маленьких брата устраивали в доме настоящий бедлам. Мать Карла занималась только домашним хозяйством. Дети были уже взрослые. Сестра Карла Тесси, сорокалетняя старая дева, поддерживала порядок в своей комнате, а Карл – в своей.
В доме Анни гостиная была общей комнатой. В доме Браунов гостиную превратили в комнату Карла. Когда Анни это прокомментировала, миссис Браун ответила, что ее единственный сын должен иметь только самое лучшее.
Карл повел Анни в свою комнату. Ему не терпелось показать все свои награды и трофеи: медаль за победу в беге на сто ярдов; серебряный кубок за фигурное катание. На фотографии в рамке была запечатлена баскетбольная команда ИМКА[3]. Карл сидит в центре с мячом в руках, так как в тот год он был капитаном.
Но особенно заинтересовал Анни маленький книжный шкаф, который Карл смастерил в седьмом классе на уроке труда, и стоявшие там книги. Он сказал, что все эти книги принадлежат ему, и это произвело на нее сильное впечатление. У Анни никогда не было ни одной собственной книги. Карл предложил ей выбрать любую в качестве подарка.
3