— Блядь! Ай! Это больно! Бляяяя… я убью папу… он говорил — терпимо… о! О!!!
Олби треснул кулаком по подстилке, переживая особенно сильное сокращение, и из отверстия медленно вылез… змееныш. Он был в прозрачной пленочке, из которой, впрочем, достаточно быстро выполз. Иори оторопело смотрел на тонюсенького, еще пока безрукого, всего покрытого слизью, змеенка.
— Ты ж сказал, что яйцекладущий! — удивленно произнес альфа, Олби с не меньшим изумлением смотрел на новорожденного.
— Эм… папа всегда говорил, что мы — яйцекладущие! Врал? Но к чему ему врать? И остальные же — яйца откладывали! Я чего — приемный, что ли?
Впрочем, скоро стало не до рассуждений, потому что полез следующий змеенок. Всего их оказалось трое. Иори ото всей души возблагодарил дурацкие курсы, а особенно ту их часть, которая рассказывала, про «внезапные роды». Ведь он еще досадовал, что рассказывают про живорождение «яйцевикам»! Первым делом он обтер деток и определил их в сумку на молнии, похожую на переноску для животных. Альфа покупал ее для яиц в специальном магазине, она имела вставки из сеточки, чтобы внутрь поступал воздух и особое ребристое дно. Ненужное теперь дно легко вынулось. Змеята в сумку идти не хотели, но опыт победил пыл юности и мелкие люды обиженно зашипели, тыкаясь в сетку.
Обезопасив детей, которые уже сразу после рождения ловко ползали и могли потеряться в траве, если бы покинули палатку, Иори кинулся за водой и тряпочками. Обессиленно лежащий Олби был вытерт, потом Ри напоил омегу теплым супом из термоса. Раз в несколько дней Иори мотался в город и покупал продукты. Иногда заходил в столовые и приобретал готовую еду, поместив ее в термос, чтобы не остыла, просто чудо, что еще немного осталось.
Омега был совершенно вымотан, он в прострации разглядывал копошащихся в сумке змеек:
— Не понимаю… — пробормотал он.
— Да ладно. Вышло и вышло.
— Как «ладно»? — встрепенулся Олби. — У нас же ничего нет! Ни одежды, ни питания! Я не знаю, как за ними ухаживать!
— Спокойно! Одежда им пока не нужна — тепло. Все, что необходимо малышне: небольшой загончик, чтобы не расползлись. Первые десять-двадцать дней они не едят…
— Двадцать дней? Ты ничего не путаешь?
— Нет. Нам на курсах рассказывали. Они же желтком налопались, когда внутри были…
— У меня внутри нет желтка! Они же мною и питались, через сосудики! — мрачно сообщил Олби.
— Так… — растерялся Иори. — Слушай, тогда надо уточнить. Нам сказали так, дословно: «первые десять-двадцать дней малыш не будет питаться, ему будет достаточно остатков яичного желтка…» Стой, давай, я сейчас просто позвоню в поликлинику и уточню?
Проконсультировавшись с врачом, Иори вынужден был признать, что Олби прав — кормить надо.
— Ну и чем?
— Сказали попробовать лягушками. Если пасть тянется хорошо — слопают за милую душу.
— Ри, они ж грязные… Я не знаю, как ты, а я вот горяченькое ем. Ты чего, хочешь малым сунуть эту гадость?
— Ну… они ж пока как дикие. Смотри, даже ручки не прорезались…
— Они БЕЗРУКИЕ? — встрепенулся Олби, внимательно всматриваясь в змеят.
— Да. Ты только не волнуйся, лежи спокойно! Это как у лягух: месяца через три, когда дети приобретут хоть какое-то соображение, у них начнется очередная линька и руки прорежутся! Сначала маленькие, а потом отрастут! И строение немного изменится — видишь, они пока что скорее змеи, чем люди. Голова расположена по-другому, глаза — по бокам, да и лицо на наше не похоже…
— Хм… и впрямь… блин, они такие страшненькие, как инопланетяне!
— Что ты такое говоришь! Очень симпатичные!
Олби с сомнением поглядел на детей: тощенькие, туловище немного утолщено, они двигались по-змеиному, челюсти были несколько вытянуты, подбородок защищали твердые шестигранные чешуйки, как на брюшке, наверное, потом они слиняют, потому что у самого Олби подборок был гладким.
— Не удивительно, что по визору показывают уже подростков. На такое насмотришься — вообще рожать не захочешь… — пробормотал омега, заработав укоризненный взгляд альфы.
— Они чудесные! — с нажимом произнес Иори; Олби решил, что спорить нет смысла и согласился.
— Значит, лягухи? — перевел он разговор на насущное.
— Наверное… пойду, попробую найти… ты пока отдыхай. Такое чудо мне родил!
Когда альфа, сияя дебильной улыбкой, уполз, омега подтянул к себе сумку поближе и начал рассматривать беспокойно наворачивающих круги детей. Змеята тщательно исследовали сумку в поисках выхода, сталкиваясь друг с другом головами, они недовольно шипели и сворачивали в сторону. У Олби сложилось впечатление, что мелкие не совсем понимают, что они вообще делают.
Вспомнив про странное поведение собственного организма, впервые за много месяцев позвонил отцу. Минут пять в темпераментный монолог отца невозможно было вставить даже пол-словечка, потом он замолчал, наверное, запыхался и Олби торопливо выпалил:
— Ты говорил, у меня яйца будут, а они так родились…
— ОЛБИ! — завопил отец, вне себя то ли от радости, то ли от злости, что пропустил такое событие, и вообще даже не знал, и альбинос решил перезвонить попозже — пусть переварит.
Выключив на всякий случай трубку, снова уставился на змеек. Наблюдая за детьми, сам не заметил, как задремал: все-таки роды — штука утомительная… Проснувшись, заметил, что Иори уже вернулся.
— Они полиняли. Я скормил им трех лягух. Правда, сначала все-таки оглушил и помыл…
— Ну, хоть помыл… — Олби кинул взгляд на детей — они свернулись колечками и задремали. Тоже, наверное, умаялись.
Иори разместился вокруг Олби, окружая его и детей своими кольцами, и довольно улыбался.
— Теперь ты счастлив? — осведомился Олби, хотя невооруженным глазом было заметно, что да.
— А я и раньше был счастлив. Такой красивый омега на меня внимание обратил!
— Ага. Красивый альфалюб и проблемы впридачу, — кисло улыбнулся Олби.
— Ну, без мелких-то недостатков змеелюдов не бывает! — Иори потерся головой о плечо Олби, омегу затопил влекущий запах, и он подумал, что будет замечательно вдыхать его каждый день, всю жизнь…
(1) У змей ребра начинаются от самой головы и доходят почти до самого кончика хвоста. То есть, Иори беспокоится о тех ребрах, которые ниже туловища.
(2) Самцы змей запечатывают самок сразу после спаривания, так что другие самцы не могут ее оплодотворить. Семя сохраняет жизнеспособность в течение нескольких лет.
(3) Змеи откладывают яйца где-то через месяц после спаривания, но я самовольно увеличила период вынашивания яйца.
И еще: у змей действительно есть вид, в котором большинство особей — гермафродиты, причем истинные. Самки змей в большинстве случаев крупнее самцов. У некоторых видов при спаривании на одну самку «наматываются» 50-100 самцов. Подмерзшие самцы начинают пахнуть самкой и их «греют» в таком клубке.