Первым делом я принёс её домой и поселил в одной из спален. Вторым делом вызвал ей лекаря. Он ничего не подтвердил и даже не поставил диагноз, что несомненно меня порадовало, так как я не хотел, чтобы она знала какими методами я получил её. Первые три дня она лежала в постели, за которые я соблазнил её. А если точнее, то в первый же день я пытался совращать её. Она долго сопротивлялась, из всех сил отпихивая меня, но я настаивал и в конце концов у неё закончились физические силы, а когда у меня закончились моральные силы сдерживать возбуждение, я не смог остановиться, не сдержался, просто взял её, она не плакала, не просила, не умоляла, не билась в истерике, а молча терпела, не издавая не звука и лежа неподвижно. Я знал, что делаю ей больно, знал, что причиняю вред неокрепшему подростковому организму, но ничего не мог с собой поделать. Я хотел её. Безумно. И когда я видел её, то у меня сносило крышу.
После первого раза я оставил её в покое на несколько дней. Понимал, что больше чем один половой акт она не выдержит. Понимал, что слаба после проделок мага, за которые я заплатил. Я многое понимал, но с ней часто делал то, что не подаётся доводу разума и логики.
Постепенно она начала получать удовольствие от близости со мной и уже не противилась, покорно идя у меня на поводу. Я видел, что ей плохо со мной, что получает она только физическое удовольствие, в то время как душа рвалась и ломалась под моим напором. Я был тираном. Настоящим доминантом. Я не понимал, что нельзя так обращаться с нежной женской натурой. Но когда попал на землю все осознал. Но уже поздно. Теперь она меня не подпускает. Она забыла меня. Просто выкинула из памяти. И мою внешность, и мой голос, и все, что связано со мной. Но когда один момент повторился она вспомнила. Все вспомнила. Абсолютно. И заметила изменение моего поведения, но ей уже было все равно. Она знала меня как жестокую тварь, так и оставит этот образ в своей памяти.
***
Глава 11
Кристи.
Два месяца прошли незаметно. К этому времени брачный браслет полностью прирос, впитавшись в кожу и оставив после себя рунную брачную вязь на запястье, серебреного и белого оттенка, вместе со знаками. Дар не подходил, держась на расстоянии. Не потому что не хотел, просто не мог - герцог прицепил ко мне нечисть в виде черного паука, который при появлении Сумрака реагировал и создавал щит, а сам оставался не видимым. Иногда мне удавалось сдерживать нечисть. Черноволосый демон не понимал почему я противлюсь и отталкиваю его. Я действительно отталкивала его, но на словах, а щиты создавал паук. Я решила - раз я не могу быть с Дарионом, то буду держать на расстоянии, может Агриэль и не станет его трогать. Я знаю они примерно равны силами, но кто помешает герцогу не вызывать Дара на официальный поединок, а поступить подло, убив из засады? Поэтому приходилось всеми силами отшивать черноглазого мужчину. Было трудно, да. Очень трудно. Он за это время так изменился. Стал мужественнее, серьезнее и обрезал волосы до короткого хвоста, который еле достает до плеч.
А ещё мне Мрак, как хотелось близости. Долгой. Страстной. Жаркой. И умопомрачительно экстазной.
И как бы я не упрямилась себе признаваться, я тосковала по Дару. Сильно. Это чувство разъедало изнутри.
Появилось чувство холода. С каждым днем мне становилось все холодней. От постели, от белоснежных стен, от этой без эмоциональной жизни, от прикосновений снежного, казалось, что демон пушистый снег. Сам мужчина был теплый, но его магия, касавшись меня, казалась ледяной и конфликтовала с моей магией огня, вызывая противный озноб, и похоже подстегивала и помогала развиваться силе хаоса. Ничего не могло меня согреть. Мне было очень холодно. Спать. Сидеть. Просто быть. И только через какое-то время я поняла, что это одиночество. Я так отчаянно хотела тепла чужого тела, но не могла нигде найти. Дар был недосягаем. И больше никто не мог подарить мне это чувство. Меня разъедало одиночество и тоска. Тоска по чему-то родному, знакомому, такому приятному, теплому, горячему и одуряюще пахнувшему. Пахнувшему мои демоном. Когда я видела других пар, то острее ощущала собственное одиночество. Я видела их поцелуи, объятья, прикосновения. Рука в руке. Мне хотелось вспомнить, каково это - чувствовать чьё-то тепло. Должно быть, прекрасно. Хотелось ли мне того же? Да, наверное, хотелось. Но тот, кто действительно был мне нужен, был недостижим.