— Мы можем увидеть его? Пожалуйста, отведите нас к нему хоть на пару минут! Нам надо быть уверенными, что у него все в порядке.
— Хорошо, как только пообедаете, вас проводят к нему. Думаю, его к этому времени уже перевяжут и покормят.
Приняв душ, парни переоделись, а майки с подписями спрятали под рубашками. Их отвели в столовую — небольшую комнату, где был накрыт стол. Впервые за длительное время они попробовали нормальную пищу.
Затем их отвели в палату к Панфилову. Он уже чувствовал себя хорошо. Леонову с Николаевым пояснил, что рассказал о себе легенду, смысл которой состоял в том, что он — Панфилов Андрей Иванович, житель города Саратова, был призван в армию с некоторым опозданием, после того как был отчислен из института за неуспеваемость и прогулы. После кратких курсов подготовки в Ташкенте оказался в Афганистане, в сорок пятом полку, в первом же бою был ранен миной и взрывом сброшен в ущелье. Его нашли местные жители и доставили в кишлак, название которого он не знает, также как и фамилий своих спасителей.
Договорились, что будут держаться вместе, никаких интервью ни устно, ни письменно давать не будут. Они пришли к выводу, что лорд — это не хитрая и подлая Торн и что если умело вести диалог с ним, то можно рассчитывать на его согласие в ответ на их просьбы и пожелания.
Вечером в их комнату зашел лорд, положил на стол чистые листы бумаги и предложил написать заявления с просьбой разрешить им приехать в Великобританию.
— Господин, но нас же трое. Наш товарищ тоже должен написать заявление?
Лорд посмотрел в свой блокнот:
— Вы имеете в виду Пан-фи-ло-ва? — по слогам прочитал он.
— Да-да. Мы же втроем приняли решение.
— Он ранен. Его надо сначала вылечить, а затем уже и решим его судьбу. А сейчас ему еще рано уезжать из госпиталя.
Леонов отодвинул от себя чистый лист бумаги, а Николаев положил ручку на свой лист.
— Господин лорд, — Леонов начал медленно, стараясь говорить убедительно, — вы нас плохо знаете. Мы лучше погибнем, но товарища не бросим. Вы же цивилизованный человек и прекрасно понимаете, что здесь его просто убьют. Когда мы давали вам и госпоже Торн согласие, то вы твердо заверили, что мы будем втроем.
— Но поймите, его поместят в пакистанский госпиталь, где есть хорошие врачи.
— Мы воевали не только с афганскими контрреволюционерами, а точнее, бандитами, и мы прекрасно знаем, что для них ничего святого нет. Они отрезали головы простым дехканам, которые хотели признать афганское правительство, вспарывали животы девочкам за то, что те пошли учиться. Вместе с душманами часто воевали регулярные пакистанские части. Для пакистанцев мы враги и неверные. Кстати, для них вы тоже неверный, а это значит, далеко не друг. Поэтому мы требуем, чтобы с нами был и Панфилов.
Лорд растерялся, потеребил руками блокнот, а затем произнес:
— Господа, но ведь мы получили согласие Великобритании на депортацию из Пакистана только вас.
— Тогда мы отказываемся ехать! — твердо заявил Николаев. — Нам ничего иного не остается. Мы трое — словно братья.
— Вы просто не представляете, какие возникнут трудности при предоставлении права переехать в Великобританию такому тяжело раненному. Понадобится не один месяц, чтобы решить эту проблему.
— Господин лорд, — перебил его Леонов, — я не вижу никакой проблемы. Давайте пригласим сюда представителей Посольства СССР в Пакистане. Вопрос решится просто. Посольство заберет к себе Панфилова.
Лорд смущенно замолчал. «А эти солдаты не так просты, как кажутся, — подумал он. — Как им объяснить, что Пакистан неоднократно заявлял, что с Афганистаном он не воюет и никаких советских военнослужащих на его территории нет? Представляю, в какой скандал я попал бы, посмей обратиться в советское посольство! Эти дикари — душманы — не посмотрят на мой статус — сразу же кишки выпустят… Что же делать?» И он решился:
— Хорошо, господа. Мне надо посоветоваться, а вы пока отдыхайте.
— Хорошо, — повторил его слово Леонов, — подождем. У нас есть к вам просьба — дать команду, чтобы мы могли беспрепятственно посещать Панфилова.
— Я попрошу руководство. До встречи.
Лорд забрал чистые листы бумаги, шариковые ручки и молча удалился.
Глава 15. В горе
Вера Федоровна с утра поехала на кладбище. Ей удалось добиться, чтобы на памятнике сыну появилось его изображение в форме десантника, да и надпись на мраморе говорила о том, что здесь похоронен воин, герой, молодой паренек. Она устроилась на мраморной скамейке, долго сквозь слезы смотрела на милое лицо своего сыночка и негромко разговаривала с ним. Не торопясь прошла по аллее, вздохнула: сколько таких же ребят лежит рядом с ее Колей! Красивые, воодушевленные лица. А ведь каждый из них мечтал о будущем, как говорится, красивом, прекрасном, далеком…