— Ты сам сказал, что теперь у них гораздо меньше сырья. И мы не собираемся на этом останавливаться. Так что проблема варщиков — это и моя проблема. В этом я могу быть вашим союзником, как и обещал. — Че продолжал говорить тихо и спокойно. И общему недовольному бурчанию пришлось стихнуть, чтобы его расслышать. — А что касается жорской хвори... На это есть ответ у Шутника и Киры.
Че кивнул в нашу сторону и добавил:
— И ещё у тех людей, которые сейчас гостят в вашей плавучей штаб-квартире.
Теперь все взгляды были прикованы ко мне и девчонке. За своими ежедневными хлопотами подростки, похоже, быстро забывали о неизбежном скором конце их вменяемой жизни. И теперь напоминание Грома разожгло в них неподдельный интерес. А когда человеку больше не на что надеяться, он легко хватается за любую соломинку. И верит во что угодно.
— Так вы с ним жорами не стали, потому что у вас в натуре лекарство есть? — В голосе Джоя не было недоверия. Лишь слабая надежда. Скорее всего, среди своих подручных он был ближе всего совершеннолетию. — Матрос-то понятно, в изоляции на подлодке жил. Пацан же рассказывал.
— И да и нет. — Че покачал головой. — Я не знаю историю Шутника. Хотя про меня эти моряки уже кое-что рассказали. Я рассчитывал узнать от них больше сегодня утром. Но не успел.
Вот как. Может, это его они тоже искали, пока юнга катался в одиночку? По той же самой причине, по которой зачем-то искали меня? Только вместо этого загадочного парня нашли смерть от пуль из какой-то засады...
— В моей истории лекарства от жорской болезни нет. — Я покачал головой. — Но оно, похоже, есть где-то в другом городе. Сегодня мы точно узнали, что не в Москве и не в области. Другой след ведёт как раз к варщикам.
— Поэтому ты Лиса всё про свою куртку пытал? — Гром был свидетелем нашей беседы на территории яхт-клуба и абсолютно верно сложил два и два. — Значит, теперь тебе нужно к варщикам, за тачкой?
— За номерами от неё. Если на них и не тот город, в котором смогли победить болезнь, то, по крайней мере, именно в него ведёт след.
— Варщики отмороженные... — Джой скривил недовольное лицо. — С ними договориться ваще невозможно!
— Я вот тоже думал, что вроде бы договорился с тобой...
— Да ты слышь! Не строй из себя целку, Шутник! Сам же напиздил нам про партизан!
— Окей. Не хочу спорить. Будем считать что по этой части мы в расчёте.
— А чё за след-то? — Снова подал голос Гром. — Может как-то можно без варщиков обойтись?
— Если коротко, то нам нужно узнать, по какому адресу находится кадетская школа имени некоего «В.В.». Фамилия неизвестна. Как я уже сказал, в Москве и области такой нет. А в других регионах таких может быть несколько. И машина помогла бы нам хотя бы узнать направление для дальнейшего поиска.
— А вдруг в стране только одна такая? Чё, прям нигде не узнать?
— Ну... Погуглить, сам понимаешь, больше негде. Даже с вашим электричеством. Уцелевший справочник можно искать по остаткам библиотек и почтовых отделений годами. Без особой надежды на успех. Почты разорили давным-давно. Библиотеки пустили на растопку и пипифакс. Сами знаете. Не говоря о том, что в процессе нас вполне кто-нибудь может и прихлопнуть.
В повисшей тишине послышался сипловатый голос Шамиля:
— А что если точно знать, где искать полный список школ всей страны?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну... Вот у меня мать, например, работала в бухгалтерии министерства образования.
— Городском или федеральном?
— Не знаю... На Тверской. Знаешь такое?
— Да, знаю. — Я кивнул. — Тверская, дом одиннадцать. Федеральное.
— Ну да... Вот она там чё-то планировала, какие-то фонды, бюджеты-хуеджеты... Или проверяла, как их тратят, что ли... Не знаю... Да похуй! Для всех регионов, короч! И, получается, если у неё был список всяких местных министерств, то, наверное, и все школы тоже там были где-то на бумаге? Вот в этих вот всяких бухгалтерских документах. А? Как думаешь?
— Думаю, что точно были. И не только в финансовых документах.
— Ну значит, даже если там чё-то и растащили, то уж хоть в одной папке список мог остаться? Она там каждый квартал кучи бумажек каких-то подписывала и в архив сдавала. Сама говорила — типа руки уже отваливаются.
Пока я обдумывал его слова, к нашему разговору присоединился Яр:
— Да и потом, хер ли там ловить, в этом министерстве? Вот в МВД или в Обороны... Туда-то да, сразу все ломанулись за пушками и брониками. И по кирпичам разнесли, говорят... Как и почти все околотки потом... А в образовании? — Бесёнок коротко хохотнул. — Да к нему наоборот на километр никто не подойдёт! Кому зимой нужно было образование это ебучее?! Это когда кругом стреляют, жоры шляются и жрать нечего... Только, блядь, за учебниками и лезть — самое время, ага...
— Так-то оно так. Такие конторы незачем грабить. Разве что мебель на дрова или баррикады растащить...
— Ну вот! Значит там и надо искать! Скорее всего, и здание ещё целое, если за него боёв не было!
— Может и целое. — Я всё-таки не разделял оптимизм Яра. — Но Тверская — это же самый центр. Меньше километра от Кремля. Больше двадцати от МКАДа. Знаешь, что там на этих двадцати километрах?
— Не-а...
— Вот именно. Потому что там с весны никто не живёт. И никто не ходит. После Зимней Войны — почти одни развалины и обгоревшие остовы. А после Весеннего Мора — ещё и кучи трупов вдоль улиц. Точнее, вдоль того, что от них осталось.
Гром, который до этого заинтересованно слушал наш разговор, лишь время от времени шмыгая расквашенным носом, заявил со всем авторитетом:
— Ну немного внутри МКАДа ещё норм. Как здесь, например. Только околотки и торговые центры разнесли. Но дальше да — швах. Не пройти и не проехать. Кругом битый бетон поперёк улиц. А парки почти все сгорели. Замесы там зимой были — на все деньги!
Я кивнул, соглашаясь с его сведениями:
— Причём, это то, что видно с высоты МКАДских развязок. Которые уцелели. А что там ближе к центру — точно никто не знает. Одни слухи и мифы.
— Я слышал про дерьмодемонов! — Неожиданно вставил Джой.
— Чё-ё-ё?! — Ему ответил хор нестройных смешков.
— Дерьмодемонов! Фекалоидов! Один покупашка Робу рассказывал, а он мне. — Убедившись в том, что стал центром притяжения всеобщего интереса, пацан продолжил. — Одни пацаны, короч, по реке плавали дальше в город. Вроде в июне или типа того. Хотели поискать чё-нить на причальных кафешках и рестиках. Ну и ваще разведать, чё как... Поплыли прям рано с утра дальше, чем шмелёвские районы. Ниже Тушина и Строгина проскочили. Говорят, до Филей доплыли, а потом там дальше до Сити. И вот возле него и застряли. Прям возле небоскрёбов...
В паузе, которую Джой сделал для солидности, послышался вопрос Киры, открывшей от любопытства рот:
— Там какая-то башня, вроде рухнула, да? Их и щас даже из Митино видно, но я не помню, сколько их там раньше было.
Я взял слово:
— «Эволюция». Такая, которая как спираль была.
— Во-во! — Подтвердил Джой. — Из-за неё и застряли. Она там русло перекрыла, когда ёбнулась. И мост обрушила. «Багратион» который. Вода-то так и течёт мимо обломков, но даже на мелкой лодке теперь не проплыть. Арматура, осколки, железо искорёженное — прям из воды торчит. И вот тогда они, короч, вылезли на берег и решили хотя бы до Кутузовского пешком дойти. Там на набережной, с другой стороны от Сити, дома старые, невысокие. Можно было пробраться... И трупаков не особо много. Вообще почти не было. Они тогда ещё не подумали сразу, чё это вдруг так чисто...
Патлатый крюк снова таинственно замолчал.
— Ну и чё там было?! — Первой не выдержала Кира. — Говори уже!
— А там — дерьмодемон! — Не имея возможности пошевелить стянутыми руками, Джой широко распахнул глаза, обозначая весь ужас подобной встречи. — Сидит и труп старый жрёт! А может и не особо старый... Короч, заметил их и как заорёт, как побежит! Здоровый, толстый и воняет как из сортира прям! Весь в каком-то дерьме измазан. Или в наростах... Пацаны эти, короч, еле смотались обратно к лодке своей. Один только споткнулся об арматуру. И дерьмодемон успел его за ногу схватить. Но тот, короч, швырнул в него кирпичом и вырвался. И тоже до воды всё-таки добежал.