— Это чё? Варщики? — Повернулся в мою сторону Гром.
— То, что от них осталось
— Сколько же они их понаделали... — Чуть слышно выдохнула Кира почти одновременно с ним.
— Сырья для чёрного пороха вокруг навалом. Главное знать, где искать. А Хайзенберг знает...
— Не могу сказать, что рад вас видеть, благородные сэры... — В повисшей напряжённой тишине звучный баритон юного монарха далеко разносился над водной гладью. И его статная фигура в центре построения заметно возвышалась над остальными. — Что-то мне подсказывает, что вы здесь вовсе не для того, чтобы помочь мне наказать мятежников...
— На его месте я бы уже съебнул. — В полголоса поделился своими соображениями Гром, одновременно прислушиваясь к переговорам. — Сразу же понятно, что не будет тут никакого обмена!
— Это было бы его концом. Испугаться собственных вассалов? Ты-то должен понимать.
— Ну вообще да, это зашквар...
— Хотя, может, я ошибаюсь? — В это время молодой король решил подарить своим герцогам презумпцию невиновности. — И причина вашего присутствия в данном месте здесь и сейчас вполне приемлема? Так озвучьте же...
— Как! Ты! Заебал!
Злобное ворчание Змея разнеслось вокруг точно также широко. И если до этой фразы по рядам пехоты и всадников ещё проносились чуть слышные шепотки, то теперь на берегу повисла полная тишина. Нарушаемая только позвякиванием упряжи и редким фырканьем ездовых животных.
— Серьёзно, блядь! — Змей продолжил гнусаво горланить, не давая опомниться королю, опешившему от такой наглости. — Достал со своими церемониями, блядь! Мы, сука, делаем всю работу! Отлавливаем караваны муромской гопоты, которые всё время хотят без налога просклизнуть! Рязанская десантура повадилась кормиться в Москве у травосадов! Блядь, чё там Туляки скоро придумают, я не знаю ваще!
Этими словами он явно попытался присоединить к своему протесту Михайловских и Новомосковских. Но, так и не дождавшись их реакции, Егорьевский герцог продолжил свою гневную тираду:
— Пеоны ебучие то и дело хуй на работу забивают! И мятежники эти, блядь! — На этих словах он рефлекторно поправил кривую повязку на лице, закрывающую порез, оставленный Ульяной. — Какие-то сраные бомжи! С которыми ты, блядь, нихуя не можешь сделать!!! Ваще нихуя! Тоже мне!
— Сэр, я попрошу... — Послышался не особо уверенный в себе голос сэра Феникса, решившего вступиться за своего короля.
— Да ты ваще заткнись, пидорас! — Решительно перебил его Змей. — Проебал замок — сиди и обтекай теперь!
Даже с нашего берега стало видно, что большинство солдат трёх герцогов, чьи лица не были закрыты забралами, вдруг заулыбалось. Историю про то, как я набросил вонючие припасы Белого на защитников зама, похоже, ушла в народ. Как я и рассчитывал. Даже тот факт, что резиденция Феникса уже вернулась под его контроль, не мог смыть с его репутации данного позорного факта. Как и с репутации короля.
— Серьёзно... — Варяг легонько тронул плечо негодующего Змея, прежде чем взять слово. Пацан с перевязанным лицом недовольно зыркнул в его сторону, но потом продолжил молча сверлить взглядом своего монарха, позволяя приятелю договорить. — Давно пора перетереть за всю эту херню. Раз ты здесь, то ты же, блядь, знал, что тут будет... Точнее... Должно вроде как быть...
На этих словах он неловко замолчал и оглянулся на своё воинство. Явно не желая раскрывать перед ними всю истинную суть саратовского лекарства.
И продолжил речь только после короткой паузы:
— Ты, короч, тоже знал, что мы можем тут найти. Но ни хера нам об этом не сказал. Это не по понятиям!
— Да и Змей ваще-то прав. Ты чё в последнее время нихуя мышей не ловишь... — Голос Варяга был удивительно скрипучий. Как у советского Шерлока Холмса. — Всё на нас держится. Людей теряем. Пеоны буровят, наглые стали, как обезьяны... Турнира не было уже хер знает сколько... Ещё и Москва, говорят, теперь Рязань кормит... С этим-то чё делать собираешься, а? Травы уже две недели от них нет. Да и Тула мет перестала подтаскивать, я слышал... Ты-то, блядь, на земле не живёшь... Не знаешь, как эту шваль работать заставить. Кочуешь тут у нас, блядь, на всём готовом!