Убедившись в том, что я смотрю в нужном направлении, «троллиха» удовлетворённо кивнула:
— Ну вот я и говорю — вчера её тут не было!
— Понятно…
Я попытался получше разглядеть съехавший с дороги микроавтобус. Выглядит совсем как те, что мы уже не раз встречали на шоссе по пути сюда — пыльный, помятый и обгоревший. А внутри — наверняка сидит такой же обгоревший владелец, который так и не сообразил, как отстегнуть ремень безопасности после того, как по нему ударила эта странная жорская зараза…
— Да ничё тебе не понятно, вижу же! — Улыбку худощавой девчонки можно было бы назвать милой, если бы не цвет зубов. — Кусты-то под ней — какие?
— Какие? — Пытаясь пробудить свои прежние рефлексы, я пока наталкивался лишь на пустую темноту. — Сирень, наверное…
— Ха! Сам ты сирень! — Не смотря на то, что мы сидели в укрытии, Барби, похоже, совсем не боялась быть услышанной теми, от кого мы, очевидно, тут прятались. — Кусты под ней — зелёные!
Вместе с тем, как долгожданная чёткость мышления постепенно возвращалась и ко мне тоже, уходило прочь и тоннельное зрение. И чем больше деталей мира я видел вокруг себя, тем лучше замечал все те нюансы, о которых говорила Барби. И после очередного намёка картинка, наконец-то, сложилась.
Небольшой микроавтобус, который развернуло мордой в придорожный кустарник, действительно проломил их совсем недавно — придавленные ветки под колёсами даже не успели толком пожухнуть. Да и тормозной путь теперь вижу… Что за модель — с кормы не пойму, закоптило всё… На корпусе, помимо следов от огня и сажи — свежие пулевые отверстия, ещё без ржавчины на краях. А задние колёса явно меняли уже после пожара…
Но один момент я, кажется, всё-таки упустил. По крайней мере, он почему-то не беспокоит даже трезвого Рикардо…
— Но откуда вы знаете, что там людоеды… Может это просто какие-нибудь ребята заблудились… В аварию попали…
Барби пожала одним плечом, продолжая бесхитростно улыбаться:
— Хреново быть такими дебилами!
— Может им помощь нужна?
— Ну и попросили бы! — Девчонка продолжала беззаботно хлопать цветными ресницами. Но теперь я никак не мог поручиться в искренности её улыбки. — Мы ж не психи какие! Уж помогли бы!
Очевидно, заметив моё смущение, Барби мелодично хихикнула. И всё-таки снизошла до более подробных объяснений:
— Короче, смотри сюда, грибоедов! — Обхватив мои щёки, девчонка мягко повернула голову в сторону ближайших к парку домов. — Вон там в подворотне двое засели, следы остались от самой машины. — Ещё мягкий поворот, теперь в противоположную сторону. — А туда вон ещё трое драпали. Этих даже я заметить успела! И ещё…
— И что? Испугались вас, вот и прячутся!
— Да в том то и прикол, что не прячутся! — Продолжая держать меня за щеки, Барби заглянула в глаза своими пугающе бездонными колодцами. Под ногтем её большого пальца, похоже, засохла чужая кровь и внутриглазная жидкость. — В засаду они сели! Охотятся на нас!
— Вообще, наши бы тоже не испугались… — Взгляд трезвеющей Беллы становился всё более суровым — как по мере отрезвления, так и по мере того, как она прислушивалась к нашему диалогу. Крепко сжав позолоченную рукоять кортика, морячка чуть отвела руку в сторону…
— И такое бывает! — Цветастая «троллиха» вновь беззаботно ей улыбнулась. — Вот как раз сегодня возле моего дворца так и получилось! — Безумный взгляд скользнул куда-то мимо морячки. — А приманку ваши стали бы оставлять?
— Приманку? — Белла оглянулась. — Какую?
— Да вон. Видно же, что внутри лежит кто-то. Просто так на машину мы бы и не посмотрели. Вон их вокруг сколько. У меня у самой — пять штук…
— Так где приманка-то? — Нетерпеливо перебила её морячка, продолжая всматриваться в направлении микроавтобуса.
— Вот ты вредина… — Барби обидчиво поджала губу. — Возьму и не подскажу!
— А я сам вижу… — Казалось, что Рикардо на миг испугался собственной смелости.
Но, судя по тому, как сумасшедшая девчонка на него посмотрела, та была готова простить ему и не такую дерзость:
— В зеркале увидел, да?
— Ага…
Теперь увидел и я. На пассажирском сиденье рядом с водительским местом валялся вовсе не обгоревший труп почти годичной давности. В боковом зеркале отражался связанный человек, чья давность точно ограничивалась всего лишь парой десятков лет. Пленник был жив и неловко ворочался, очевидно, пытаясь избавиться от пут. Чёрт, да от его движений кабина даже слегка шатается, как я раньше не заметил⁈
Несколько приглушённых хлопков снова меня отвлекли…