— По бегущим труднее попасть. Травы там тоже нет, внизу всех увидят. И постарайтесь как можно быстрее забежать за ангар так, чтобы он был между вами и вертолётом. — Я поискал глазами упаковку сока, которую зашвырнул сюда пухлый кадет — к ней уже подбирался один из доходяг. — Щас там тоже массовку сделаем, на всякий...
Подбежав к порваной коробке, я отпихнул жору с разбега так, что того перекинуло обратно за стенку. И, предварительно обхватив сок тряпкой из разрезанного комбинезона, кинул его остатки в сторону вертолёта. Сама вертушка располагалась от нас в паре сотен метров, если не больше. Но если жоры сейчас столпятся в том месте, куда упал сок, то пилот так и не успеет понять, что мы направились в его сторону. И не станет пытаться нас остановить из своих снайперских пулемётов.
Вместе с уцелевшими доходягами в новом направлении двинулся и обгоревший тягач. Выбросив из под себя брызги слякоти мощными потоками воздуха, он повернулся и неспешно пополз в сторону. На том месте, где он стоял раньше, осталась только тёмная влажная почва и следы от колёс. Ни одного трупа жоры, подстреленного ленинскими, на этом пятачке больше не лежало.
— Не расслабляйтесь, всё только начинается! — Наблюдая, как плотность толпы растёт в том месте, где приземлилась приманка, я дал дальнейшие команды. — Друг за другом. Бегом, не останавливаться! Дистанция пять метров. Короткими — вон по тем кустам. Егор, пальни гранату туда же, пусть пыль между нами поднимет. Хоть какая-то завеса...
Взрыв выпущенного боеприпаса, упавшего примерно посередине дистанции между нашим маршрутом и следующим укрытием ленинских, поднял вверх крупные и мелкие комья грязи. Вместе с которыми вниз медленно оседали мелкие частицы испарившейся слякоти.
Кадеты двигались чуть пригнувшись, постоянно плюясь огнём в сторону указанных кустов. Не сразу, но оттуда тоже начали отвечать. Автоматического оружия не было и у этой кучки гопников — по земле вскочили одинокие фонтанчики грязи, поднятые недолетавшими пулями, выпущенными из охотничьих карабинов. Несколько пуль прожужжало мимо между бегущими кадетами.
Несколько участков земли рядом с нами вспахали заряды картечи. И один такой всполох пришёлся аккурат на то место, где передо мной бежал замыкающий Шотган.
— Уф-ф... — Боец запнулся, но не упал. Прихрамывая на правую ногу, он продолжил спешно шагать следом за товарищами. Но перестал стрелять, опираясь одной рукой на колено уцелевшей ноги.
— Задело? — Я быстро догнал его и подхватил под руку слева.
— В пятку... Вроде не пуля, могу идти.
— Стреляй вон как Пух. Одной рукой. — Я кивнул на бойца, которому помогал идти с другой стороны. Теперь я тащил на себе двоих кадетов, которые по обе стороны от меня палили короткими очередями в сторону огрызающихся ленинских бандитов.
— КДУХ-ТУХ-ТУХ! КДУХ-ТУХ-ТУХ-ТУХ! — Неожиданно застрекотал пулемёт со стороны вертолёта. К счастью — не по нам, а по идущему параллельным курсом тягачу с грибами, за которым нас ещё не было видно. Крупнокалиберные пули точно ложились в шляпки грибов, пробивая их навылет. И вылетая по другую сторону наростов, снаряды оставляли за собой шлейфы из завитых в спираль облачков спор. Несколько пуль отрикошетили от кабины и корпуса ракеты, кое-где ещё видневшегося между наростами.
— Вот это он зря... — Закончить мысль мне не дал дружный вой тех доходяг, которые шли рядом с ракетовозом.
— Защити нас!!!
Вскоре, с перерывом на короткое откашливание, завыли не только те особи, что были поблизости, но и все одиночки, бродившие по полям, окружающим Татищевский аэродром. Нарастающий ор даже заставил бандитов на некоторое время прекратить стрельбу. Сейчас они, должно быть, пытались понять, что произошло. И не является ли бунт заражённых доходяг вокруг них новой опасностью.
Эта пауза позволила нам легко преодолеть остаток пути до ангара и спешно скрыться за его углом из сектора, доступного для обстрела из кустов с бандитами.
— Чё они орут? — Шотган первым озвучил общий вопрос, когда мы остановились, привалившись к стене здания.
— Переживают за пахана. Вон смотри. — Я указал на отдельные кучки жор, которые спешно начали ковылять в сторону сгоревшего тягача. Движение всех доходяг, разошедшимся по полям, тоже резко стало направлено в одну точку — к страдающей грибнице. Дрожа, пыхтя и раздуваясь, шляпки гигантских наростов ещё немного увеличились в размерах. Не смотря на то, что пулемёт продолжал проделывать в ней новые дырки редкими короткими очередями.
— Кажется, нам надо искать укрытие... — Пух высказал вполне рациональную мысль. Под продолжающимся обстрелом со стороны вертушки, грибы начали напоминать надувные шарики, которые раздулись уже гораздо больше расчётного объёма.
— Вон вход! — Шотган потянул нас вслед за остальными пацанами, которые тоже не сговариваясь, поспешили к двойным дверям в боковой стене ангара.
Достигнув их первым, Егор снёс ржавую щеколду с навесным замком парой ударов приклада. Сама по себе щеколда была толстой, но вот скобы, в которые она была вставлена, держались на прогнившей деревянной основе.
Ввалившись в распахнутый вход, мы услышали снаружи громкий хлопок, от которого сотряслись окружавшие нас стены. И, затворяя дверь, я успел заметить, что большая часть шляпок грибов разметалась по сторонам от тягача крупными лоскутами. А вокруг машины оседала тёмная туча спор — разносясь ветром на десятки метров в стороны. Ближайшие доходяги немедленно набросились на опавшие сморщенные серые лоскуты и принялись жадно их пожирать. Я не стал вести дальнейшие наблюдения и прикрыл двери.
Обнаружив себя в полутёмном помещении, свет в которое проникал только через приоткрытые ворота в передней части ангара — в той стороне, которая выходила на место посадки вертолёта — мы огляделись.
Как я и предполагал, почти весь ангар был уставлен бочками с топливом. Эскадрилье вертолётов, обслуживающей ракетную дивизию, такого запаса хватило бы на пару недель ежедневных полётов. А нашему одинокому лётчику — на десятки подобных разведывательных экспедиций.
А в центре просторного здания стоял ещё один тягач. Точно такой же МЗКТ-79221, что стоял сейчас недалеко от нас в поле, покрываясь сейчас ровным слоем грибных спор. Но этот был целый, без груза. И покрыт он был лишь тонким слоем обычной степной пыли.
— Ну чё... Все целы? — Егор обвёл взглядом вверенное подразделение. — Пух, ты как?
— Норм... — Плотный пацан окончательно пришёл в себя после шока. И в его взгляде начало проявляться то же настроение, что и остальных молодых бойцов. — Болит, но терпимо.
— Я тоже. — Шотган уже самостоятельно лепил скотч на пятку своего комбинезона, порванного ударом картечи. — Что дальше?
— Дальше пойдём на контакт. — Я тоже осмотрел всех присутствующих в поисках признаков добровольцев. — Развернём белую тряпку и посмотрим на реакцию.
— Я пойду. — Егор сразу понял, зачем я всматриваюсь в глаза его подчинённым.
— Не торопись, командир... Пух?
— А? — Пацан уже понял, что сейчас его попросят сделать то, от чего он не сможет отказаться. Но инстинктивно пытался тянуть время.
— Ты ранен и это по тебе видно. И ты... При всём уважении... Не выглядишь как пёс войны. — Я достал обрывки запасного комбинезона и вручил ему. — Тебя они испугаются с наименьшей вероятностью. Помаши сначала из-за дверей, а потом медленно выходи. Ствол сразу повернётся в твою сторону, будь готов и не дрейфь. Помни, что он ссыт стрелять в сторону ангара. Его калибр тут сразу целые ряды бочек продырявят. Ему это совсем не нужно. И у тебя будет шанс объясниться.
— Всё равно я пойду с ним! — Егор продолжал упрямствовать. Встретившись с ним взглядом, я сразу понял, что мне его не переубедить.
Я мог только развести руками:
— Шуруйте. Пока ленинские не очухались. — Вдалеке раздавались одинокие редкие выстрелы. Должно быть гопники отстреливали тех жор, что спешили мимо их укрытий к лопнувшим грибам. И пока не спешили нас преследовать.