— Как зовут, капитан? — Я не отрывал взгляда от медленно приближающихся к шоссе живых «валиков». Не похоже, что их можно вот так просто расстрелять. Даже обычные солдаты почти игнорируют лёгкие ранения в конечности. Да что там, ранения — они и без рук бегают как новые, пока мозг не заденет или кровь не потеряют... А у этих — куда не посмотри — везде руки да ноги. Только патроны тратить...
— Андрей. Только я не капитан.
— А я не про звание. Что у вас с патронами?
— По рожку осталось. Много с собой не берём, если не на войну.
— Да теперь везде война... Потяжелее автоматов с собой ничего нет?
— Не-а...
— Что там у вас на жиркомбинате?
— Самый удобный склад, наша южная база. Много чего туда свезли в своё время... И сушняк всякий с «Данона» и шоколад с Нестле... Сахар, масло, мука, орехи, сухофрукты... Там добра на годы вперёд.
— Зря кладёте все яйца в одну штанину... Бойцов там у вас много?
— Половина здесь. Но там вообще много народу живёт... Девчонки, малыши...
— Тоже гуманизмом страдаете? Что ж, похвально... С другими базами связь есть?
— Слишком далеко отсюда. Рация не берёт.
Да уж... Перспективы не радужные. От десятка прыгунов мы тут отбились бы... А от этих? Это стадо доберётся до входа через пару минут и разнесёт баррикады, как только у пацанов кончатся патроны...
Я оглядел торговый зал. Здесь точно есть другой выход, для завоза товара... Бросить этих щеглов и свалить через него в туман, пока нас не окружили? Ещё недавно я бы так и сделал... Но если подумать, то после этого мы с Алиной окажемся посреди малознакомого города, в шаге от толпы жор. И я даже толком не знаю в какой стороне тот песчаный мыс, на который к полуночи должны будут вернуться наши вместе с тем недоверчивым пацаном. Не говоря уж о том, как он отреагирует на то, что на место встречи придут только заложники...
Если через чёрный ход сейчас ломанутся все присутствующие — тоже дохлый номер. Как бы ни были тупы жоры, они быстро поймут, что внутри уже никого. И с раненными мы пешком далеко не уйдём.
Оставить тут кого-то на верную смерть прикрывать отход? Что-то мне подсказывает, что своих они не бросают. И если им подкинуть такую идейку, то быстрее всего они бросят тут меня. С простреленными ногами, чтобы выбора не было.
Значит, нужно драться. В конце концов, это же сраные тупые жоры! Неужели я не найду способ с ними справиться?
Пацаны заканчивали баррикаду, навалив на прилавки ещё и стеллажи, скинув с них весь товар. Куча инструментов всех мастей и размеров... В том числе садовый... Да, бесполезно... Все лопаты, культяпки и топоры всегда продают тупыми. Такими не отобьёшься... Что ещё... Электролобзики, болгарки, бензопилы? В памяти всплыло бешеное воинство октябрят... Но нет. Ни аккумуляторов, ни топлива для них тут сейчас не найти. Разве что машинное масло можно ещё отыскать... Это уже хоть что-то.
Так, где тут может быть отдел с ГСМ... Да хоть бы какая-нибудь горючая химия... О, а это что у нас тут?
— У меня у соседей на даче такой был. В Москве. — Сзади послышался голос Алины. Она закончила с ранеными и догнала меня. — Тебе помочь? Что-то ищешь?
— Просто смотрю. — Привычный ответ при подобной ситуации в магазине вырвался сам собой. — В смысле... Уже нашёл.
Я быстро подошёл к рядам разнокалиберных мотоблоков с различным навесным оборудованием. Среди разнообразных плугов, сеялок и газонокосилок меня заинтересовали только две позиции, на ценниках которых значились термины «грунтозацеп» и «культиватор» — они выглядели достаточно хищно. И, в отличие от лопат и мотыг, их режущие кромки уже были готовы к работе. На этих же ценниках были указаны совместимые модели мотоблоков и минитракторов.
— Так, Белая Вдова. Пора показать этим гаврикам, что такое котлеты из жор по-саратовски. Тебе задание — подбери штук пять вот этих тракторов. Таких, которые кнопкой заводятся, без ключа. И по их модели найди к каждому навес-культиватор или грунтозацеп. Побольше, пошире и позубастей. Задача ясна?
— Так точно! — Девчонка кивнула, спихнув каску себе на нос. Моя спокойная уверенность не только лишила её тревоги, но и вызвала лёгкую улыбку. — Покажем гаврикам!
— Тогда исполняй. — Подхватив с соседнего стеллажа пару пластиковых канистр с маслом, я побежал обратно ко входу, раздавая приказы на ходу. — Так, бойцы! Хотите жить — слушайте сюда!
На меня обратили внимание все, даже очнувшиеся раненые.
— Ты! — Я вручил одну из канистр ближайшему лопоухому пареньку. — Разливай на баррикаду равномерно. Потом отдай мне пустую.
Шагнув к нагромождению прилавков и стеллажей, я сам принялся поливать её из оставшейся в руках бутыли, продолжая раздавать указания:
— Найдите бумагу или тряпки... Лучше синтетику... Вон брикеты топливные, тоже пойдёт. Навалите здесь сверху, там где уже облили!
Пара пацанов, к которым были обращены эти слова, кинулась исполнять распоряжения и рассыпать содержимое пакетов с прессованными древесными отходами на прилавки.
— Ты — тащи сюда вон те респираторы и распаковывай, чтобы всем хватило. Про раненых не забудь! — Оглянувшись, я указал на пару, которая выглядела покрепче остальных. — Вы двое — шуруйте к девчонке и прикручивайте к тракторам те навесы, которые она укажет. Ей тоже респиратор прихватите... Нет, сейчас мне не надо, но положи тут на будущее... Так... Уже всё разлил? Молоток. Давай сюда бутыль. У кого есть спички или зажигалка?
— У меня. — Подал голос Андрей, с интересом наблюдавший за поднявшейся суетой.
— Организуй растопку... Да вон те коробки просто порви. Когда все будут в масках — поджигай. И отходите вглубь салона. Стреляйте одиночными только по тем, кто пролезет через огонь и препятствия.
— А ты?
— А я сбегаю за бензином. Дай-ка наручники. — Я поставил перед ним две пустые бутыли из-под машинного масла.
— Зачем?
— Блядь, к батарее себя прикую в знак протеста! Давай, тебе говорят!
— Ну на...
Защёлкнув браслеты на ручках бутылей, я закинул их себе на плечо — одна спереди, вторая сзади. Обе руки оставались свободными.
— Всё, капитан... Держите оборону. Я постараюсь побыстрей.
Отрезав по пути примерно метр от подвернувшегося садового шланга, я поспешил в служебные помещения торговой точки.
Ведущие на улицу двойные двери складского отделения магазина были распахнуты. Кто-то уже вынес со склада всё, что представляло для голодных горожан срочный интерес — коробки с батарейками и аккумуляторами, бутыли с питьевой водой и корма для животных. Неизвестные мародёры выносили их явно не для того, чтобы кормить любимых котиков. Котиков, к этому времени, они, скорее всего, уже съели сами.
К счастью, у жор пока не хватало ума для того, чтобы окружить здание магазина по периметру. Они явно продолжали развивать идею штурма магазина через главный вход — за спиной, из глубины торгового зала уже послышались первые выстрелы, а здесь, на заднем дворике, пока было пусто.
Солнце уже забежало за горизонт, но малиновое зарево на западе ещё давало немного света. Выглянув за угол на шоссе, я смог разглядеть толпу, сгрудившуюся у заваленного входа. Некоторые твари, оставшиеся с краю толпы, пытались оторвать решётки с ближайших окон — к счастью, безуспешно. А вот в самой сутолоке, похоже, действовали эти многорукие и многоногие уроды — за спинами остальных мне было не видно, как именно они пытались разобрать горящие препятствия, но горело впереди них явно неплохо — дым над головами жор валил чёрный и густой. Если эти гекатонхейры не начнут дохнуть от ожогов, то уж от такой гари точно должны рано или поздно скопытиться. Дышат же они хоть чем-то?
Ладно, некогда размышлять о природе очередных жорских выродков. Прячась за припаркованными у магазина машинами, я торопливо посеменил к последнему автомобилю в нашей застрявшей колонне — самому дальнему от входа. А значит — и от жорской армии.