— Киль-то починили? А то ж без него черпанёте воды при сильном ветре. — Настя подсела к котелку и принялась мешать густой рыбный суп, подбрасывая туда мелконарезанный укроп и зелёный лук. Аромат варева, смешиваясь с дымком от костра, пьянил не хуже пива, которым мы понемногу угощались с позволения радушной хозяйки острова.
— Конечно. В Чёрном отряде инструменты нужные нашлись. — Наблюдая за тем, как горит огонь, течёт река и трудятся амазонки, я испытывал просто-таки тройное наслаждение. — А хозяйственные магазины-то почти нетронутые. Шпатлёвка, мастика, герметик — всё что хочешь. Только руку протяни. Сделали в лучшем виде. И царапины замазали.
— Так классно, когда парус тянет, а не просто мотор! — Убедившись, что никому сейчас не нужна её помощь, Алина активно делилась впечатлениями от первой в жизни поездки на яхте. — Необычно... Ничего не тарахтит, а вдруг вперёд как потянет! Он ещё так хлопает, парус... Я даже испугалась немножко, думала может что сломалось...
— Эх... Надо тоже себе парусник надыбать. — Опустив крышку котелка, островитянка отсела от очага, примостившись на сидушке напротив нас. — А то загреблась уже гребсти всё время... Ручищи вон как у мужика уже...
Продемонстрировав нам крепкие натруженные предплечья, Настя достала из посылки от кадетов очередную банку пива и щёлкнула ключом:
— Алинка, ты чё не пьёшь? Неужто он тебе не разрешает?
— Да я... Не знаю... Можно? — Девочка смущённо посмотрела на меня.
Я махнул рукой:
— Давай, только понемногу, для аппетита. Крепче спать будешь. А то завтра вставать рано.
— А вы чё, хотите за один день прям до Балакова доплыть? — Отхлебнув из своей банки, Настя подкинула другую Алине. Ловко поймав банку, девчонка принялась бороться с ключом.
— С таким грузом и прицепом, да против течения — вряд ли. Завтра нужно до захода солнца доползти хотя бы до излучины у Маркса. Амазонки хотят Маркс по пути разведать. Судя по этой книжке, — я указал на «Лоцию...» которую листал до того, как Настя присоединилась к нашим посиделкам, — тут около шестидесяти километров по фарватеру. А мы ещё и немного в объезд поплывём. По Березняковской воложке. Чтобы из Маркса нас не было видно.
— Ну рано или поздно же всё равно заметят, когда мимо пойдёте... В чём прикол? — Настя хохотнула, заметив, как Алина, наконец, справилась с ключом банки и пшикнула себе прямо в лицо.
— Сначала мы их заметим. Если есть кого, конечно... — Наблюдая за тем, как девчонка спешно вытирает свою моську, я тоже невольно улыбнулся. — Высадимся на правом берегу, около Березняков. За поворотом. И прогуляемся по утёсам до Хлопковой горы. Знаешь такую?
— Неа...
— Прямо напротив Маркса через Волгу высокий утёс. Красиво там... Вот с него и разведаем, что там да как в городе. Ты вот когда сюда плыла — что видела?
Настя отхлебнула пиво и пожала плечами:
— Да чё-то ничё такого... Там затопило всё, островки тоже под воду ушли — одни деревья торчали. И дома, которые у берега — в воде наполовину. Хотя сейчас вроде уровень немного спал.
— Вот и я тоже заметил. Всё думал, что мне кажется... Наверное дамбы в Волгограде размыло. Или там местные племена плотину раздолбали. Кто знает, что там вообще творится... А вот кстати об этом... Сейчас, погоди... — Амазонки как раз закончили с погрузкой и подходили к костру — я подождал, пока они присоединяться к нашим посиделкам и продолжил. — Расскажи подробнее про Балаково. Что нас там ждёт?
— Ну... Вы учтите, что я оттуда ещё в марте свинтила. Уже два месяца прошло... Даже больше, наверное... — Снова подсев к котелку, Настя помешала своё произведение кулинарного искусства и осторожно попробовала дымящийся бульон. — Вроде норм по соли... Если чё, сами досолите... Алинк, а, Алинк? Притащи вон оттуда плошки. И ложки тоже там сбоку, увидишь. А то бабоньки-то наши совсем ухайдокались, поди...
Вспотевшие амазонки расселись вокруг костра, сняв с плеч оружие. Все очень разные — одна низенькая брюнетка, другая наоборот — светло-русая. И чуть ли не с меня ростом. Третья подопечная Альфы — смуглая азиатка среднего роста — наверное, была родом из Казахстана. Четвёрка девчонок с самого утра старалась держаться в полном соответствии манерам своей командирши — максимально холодно и сосредоточенно. Но сейчас и они тоже поддались чарам атмосферы вечера, наполненной красками заката, тихим плеском воды, потрескиванием угольков и аппетитным запахом настиной ухи. Даже Альфа-один, высвободив ноги из тяжёлых армейских ботинок и протянув их к огню, немного изменилась в лице, глядя на небольшие язычки пламени под котелком. Насупленный лоб смягчился, а уголки пухлых губ немного дёрнулись вверх, когда девушка пошевелила пальцами, чувствуя жар от углей. Она будто бы вспомнила какой-то похожий момент из своей прошлой жизни. Которой жила до того, как ей пришлось возглавить молодую армию возрождающегося государства.