Вскоре за ней последовал следующий паренёк. Вокруг одной руки он обмотал ремень, а второй прижимал к себе стонущего от боли раненного товарища. Целая куча рук подхватила их вместе, как только они достигли края крыши.
Следом за ними этот манёвр повторили все остальные самарцы, забираясь с моей помощью как можно выше.
И последним целая группа пацанов не без труда вытянула наверх мою тушу. Перевалив через парапет, я рухнул на поверхность крыши и сел, прислонясь к спиной к ограждению. Окружившие нас подростки были одеты в точно такую же чёрную форму, как остальные. Кроме них в толпе были и совсем маленькие дети, опасливо разглядывающие здоровенного, но вменяемого взрослого. Прячась, некоторые из них обнимали за руки немногочисленных девчонок, которые тоже с любопытством вглядывались в необычных пришельцев из-за спин своих парней.
— Фух... Вот же ж... — Рядом со мной на рубероид опустился запыхавшийся Андрей, а слева примостилась Алина. — Не думал, что выберемся... Так что там за анекдот-то?
— Ошибаешься, кэп. Ещё не выбрались ... — Я то же перевёл дух и покачал головой. — А анекдот такой. Приходит наёмный убийца на собеседование. И его спрашивают: что умеете делать? Он говорит: могу убивать. Ему: а ещё что? Он в ответ: ну... Могу не убивать. Кадровик снова спрашивает: ну а вот лестницу, к примеру, сможете сделать? Убийца подумал и отвечает: смогу. Только очень много убивать придётся.
Пацан и девчонка одновременно хмыкнули:
— Да уж... В тему...
— Ты мне скажи лучше, кэп, бьёт ваша рация до того песчаного мыса, где мы встречались?
— С крыши да, без проблем достанет.
— Значит, главное продержаться здесь до полуночи, когда вернутся...
— Вот ты и в ловушке, маленький глупый автоном...
Глава 22. Затишье перед бурей
Я оглядел всех тех подростков, которые устало опустились на крышу рядом со мной или находились неподалёку.
Алина сняла каску, почесала лохматый затылок и, прикрыв глаза, расслабленно откинулась на парапет. Андрей ничего не говорил и внимательно ждал окончания моей фразы, оборвавшейся на полуслове. Все остальные тоже были заняты своими делами. Дети и девчонки, перестав разглядывать нас с Алиной, осторожно заглядывали вниз на полуживую пирамиду. Боевитые пацаны, которые залезли со мной, обменивались оставшимися патронами с теми, кто ждал нас на крыше. Перезаряжаясь, они тихо рассказывали друг другу о наших приключениях по пути сюда. Невдалеке несколько человек таскали мешки с песком к небольшой будке, торчащей посреди крыши.
Похоже, что этот глубокий и властный голос опять прозвучал только в моей голове. Может это галлюцинация от перенапряжения? И на самом деле никто со мной не разговаривает. Не в первый раз же...
— Ты снова в стадии отрицания неизбежных последствий? Это совершенно бесполезно. Как и все остальные — гнев, торги и, тем более, депрессия. Лучше пропусти их и сразу переходи к принятию. У тебя ещё есть шанс стать одним из нас. Стать бессмертным. И как следует послужить обновлённому человечеству.
Нет, всё-таки не галлюцинация.
Служить... Вот что меня однозначно отталкивает в твоих речах, амёба вонючая. Человек должен сам решать, кому и зачем он хочет служить. Раз уж он выработал свободу воли, то никто не вправе лишать его выбора. Какими бы благими не были мотивы. По крайней мере, пока он способен побороться за это своё право. Если это так и твои цели полезны — человек сам сделает выбор в твою пользу. Если нет — то идёшь ты лесом в обнимку со своими великолепными идеями.
— Глупец... Ты просто не понимаешь, от чего отказываешься... А ведь ты ещё можешь спасти всех этих детей... Раз уж тебе так этого хочется, то мы можем это устроить. Просто пусть уходят. Мы не станем их преследовать... Но ты... И эта девчонка... Вы нам нужны. Не обязательно живыми... Но мы очень хотим покопаться в ваших потрохах в то время, пока вы ещё сможете думать и чувствовать... Может даже сможете говорить... Можно будет сделать пару замечательных тестов...
— Нет тебе веры, ублюдок...
— Что? — Ожидание на лице Андрея сменилось удивлением.
Я качнул головой, прогоняя подступивший морок, и протёр глаза тыльной стороной ладоней.
— Да... Думаю вслух... Сколько времени? — Я повернулся к девчонке.
— Время смириться с неизбежностью...
— Без четверти десять — Алина глянула на подаренные часы.- А в Самаре такое же время, как в Саратове?