— В Энгельсе есть аэропорт? — Удивилась Алина.
— Меньше слов, больше дела! Чуть-чуть осталось! — Я рвал последние жилы, утягивая за собой прицеп.
Ещё пяток метров общих натужных усилий — и прицеп, прокатившись по причальным доскам, ушёл в глубину. А лодка плюхнулась на воду, слегка покачиваясь на волнах.
— Запрыгиваем! — Я помог Алине взгромоздиться на борт, а остальные полезли сами.
Я уже приготовился запрыгивать следом, как вдруг Алина посмотрела куда то мне за спину и ахнула:
— А что ж мы, мальчика тут оставим? Его же эти… Из Лётки… Убьют же!
Я оглянулся и сразу пожалел об этом — в дверях здания стоял пристёгнутый нами пацанёнок и смотрел на нас зарёванными глазами. А ведь на третьем этаже ещё и девчонка… Ох, детский сад, штаны на лямках… Навязались вы все на мою лысую голову…
Двигатели гудели уже у самых ворот.
— Настя, заводи! Бойцы — кройте ворота! Я щас… — И побежал обратно к дверям, успев заметить, как Егор выхватил из ящиков рожок и начал прилаживать его к своему «укороту». Молодец, парень. К тебе можно в бане спиной поворачиваться…
Дыхание начало подводить. Лёгкие жгло изнутри при каждом глотке воздуха — я так и не отдышался от гребли, а потом опять беготня по лестницам и перетаскивание грузов… К пацану у двери я не подбежал, а скорее приковылял.
— Беги к лодке! — Стяжка лопнула под лезвием финки, освободив ему руки.
— А Ленка? — Мокрое чумазое лицо тревожно воззрилось на меня в снизу вверх.
— Щас сбегаю за твоей Ленкой… Давай, не тормози! — Я развернул его за плечо и наподдал под зад для скорости.
Пацан понял всё без лишних разговоров. Заслышав скрежет гнущихся под напором автомобиля ворот, он рванул к причалу как настоящий спринтер. В той стороне уже забормотал двигатель нашей свежескоммунизженной моторки.
А я, глотнув воздух ещё пару раз, снова поскакал вверх по лестнице.
Пролёт… Ещё пролёт… Вдох…. Выдох… Пролёт…
Преодолев последний ряд ступеней, я почувствовал, как судорога сводит левое бедро. Не в состоянии разогнуть ногу, я ударил по мышце, приводя её в чувство. Вроде помогло…
— А я ещё в домике! — Повторила для меня девчушка, всё ещё сидя на полу с папкой на голове.
— Пойдём-ка… А-кха-а… Погуляем… — Я поднял её на руки и снова почувствовал, как левая нога деревенеет.
В это время с улицы в окна долетел звук грохота сорванных с петель ворот. И с лодки немедленно открыли огонь — короткими очередями застрочил «калаш» Егора, глотнув новых патронов.
Я выглянул в окно — заехав на поваленные ворота, в проходе остановился военный УАЗ, прозванный в народе «Козлом» за особую прыгучесть амортизаторов. Под защитой открытых передних дверей укрылась пара старшеклассников в синих комбинезонах военных авиамехаников. Пытаясь в слепую отстреливаться из пистолетов, они периодически оборачивались и кричали кому-то за воротами — мне было не видно кому именно.
Хромая, я начал спускаться вниз. Это было намного труднее, чем прыгать наверх. Каждый раз, когда я расслаблял и сгибал ногу для того, чтобы опустить другую на ступеньку ниже, она начинала неконтролируемо трястись. И я чувствовал, что если согну её ещё немного — то судорога снова сожмёт квадрицепс мёртвой хваткой. И я полечу вниз, уронив свой живой хихикающий груз.
В итоге я не шагал, а припадал с ноги на ногу, со ступеньки на ступеньку, цепляясь за перила свободной рукой — той самой левой кистью, которая ещё со вчера толком не гнулась.
Шум двигателей послышался снова — похоже «лётчики» объезжали здание и намеревались сносить вторые ворота, открывавшиеся на бетонную стоянку лодок. И, когда я, наконец, доковылял вниз до выхода, послышался скрежет падающих ворот номер два.
От нашей лодки меня отделяло метров двадцать открытого пространства — по бетонке, от двери до причала. Справа, метрах в пятидесяти — УАЗ, пассажиров которого прижимал Егор. Перезаряжаясь быстрее, чем они успевали поднять головы в паузе между его очередями.
А за спиной слева, метрах в тридцати — кто-то сейчас въезжал в снесённые вторые ворота.
— Миха! Мочи этих! Крой! — Стоя в дверях, я показал налево за угол, истерично вопя и срывая себе голос. Но сержант и так понял, что от него требуется и нацелил дробовик в указанную сторону. После первого же его выстрела, я побежал.
Ну… Как побежал… Скорее быстро зашагал на негнущихся ногах, пытаясь хотя бы не упасть.
Петров хрустнул помпой, сделал второй выстрел, отбросил пустой дробовик и поднял второй. Я обернулся на ходу, прижимая к себе девчонку, продолжавшую беззаботно хихикать.