[41] Разрядка моя.
[42] Читана осенью 1904 года в Ялте и Петербурге.
[43] Смирись, мое сердце, Засни глубоким сном.
Ш. Бодлер.
[44] во веки веков (лат.).
[45] горе побежденным! (лат.).
[46] Речь, произнесенная в годичном собрании врачей С.-Петербургской клиники душевных и нервных болезней 25 ноября 1904 г.
[47] См. русск. пер. под редакцией проф. Ковалевского: Cullere. Границы сумасшествия. Харьков, 1889. С. 92.
[48] Falret J. Societe medico-psychologique//Annales. 1878, 20.
[49] Описание условий, предшествовавших заболеванию (греч.). —
[50] Пожелания (лат.). — Ред.
[51] «Чудак барин». Сочинения. Т. II. С. 189.
[52] «Отцы и дети». С. 134, изд. Маркса.
[53] По преимуществу (фр.).—Ред.
[54] Мордовцев. Знамения времени. С. 312 8.
[55] Там же. С. 311.
[56] Сочинения Г. Успенского. Т. II. С. 265 9.
[57] Знамения времени. С. 59.
[58] Осипович А. (Новодворский А. О.) Собр. соч. СПб., 1897, предисловие10.
[59] Там же11.
[60] П. Я. Стихотворения. Т. 1. С. 915.
[61] Памяти Гаршина (сборник). СПб., 1889. С. 48.
[62] Успенский Гл. Сочинения. Т. II: Малые ребята. С. 263.
[63] Там же. С. 265.
[64] Минский Н. Гефсиманский сад.
[65] Письмо к Латкину, декабрь 1883 года27.
[66] Если не правда, то все же хорошо придумано (итал.).—Ред.
[67]
Когда умирает выдающийся человек и упала его тень, — как вечерняя тень, превосходя его самого величиной, — положение требует не слез и увеличенной пропорционально жалости, не длящейся хвалы, ищущей новых слов в своем искреннем напряжении: надо только возможно глубоко понять его дела, которые он, счастливый, в горячей гармонии своей личной жажды и общей пользы, совершил — и, следовательно, оставил нам. Это хорошая дань — лучший венок и отвлеченные слезы над гробом человека, вступившего со всеми самовластно в бескровную связь.
Антону Чехову, умершему рано, как и многие его братья (не предсказания ли будущего в этом?), принадлежит уже много месяцев право на всю критическую мысль всей страны. Но все еще нельзя сказать, что Чехов понят вполне: он так же частично, словесно понят, как и при своей жизни. Высокая положительная оценка его не обоснована достаточно — в этом, по-моему, не может быть сомнений.
Главное содержание отзывов сводится, по-видимому, к самоочевидному: Чехов изображает пошлость и заурядность русской действительности, рисует бессильных русских обывате-
[68] В отличие от обычной индивидуальной типизации, несравненный представитель которой — Шекспир.
[69] Вопроса об историко-литературном значении Чехова, о его отношении к другим русским писателям я в этой статье не затрагиваю.
[70] Другим примером этого свойства может служить тенденциозность того quasi-индуктивного процесса, которым приходят к желанному, эмоционально заранее уже обеспеченному выводу, попутно бессознательно проходя мимо instantia negativa2, даже более многочисленных. Так добыты, отчасти, положения об исполнении предчувствий, вещих снах, исполнении пророчеств, о том, что — везет, «или не везет». (Здесь не место, конечно, выделять ту долю правды, которую заключают некоторые из этих положений.)
[71] Крупное исключение — рассказ «Дуэль» и, мне кажется, само изображение происходящей в Лаевском метаморфозы — безусловно слабое для Чехова место.
[72] Некоторая исключительность этой вещи Чехова была уже указана выше, при подробном разборе ее.
[73] Поскольку это верно — возможна критика «Education Sentimen- tale» 3 Флобера именно как романа.
[74] Сюда присоединяется и то, что часто вовсе не описана внешность этих лиц, что понятным и специфическим образом мешает образованию индивидуального образа.
[75] См., напр<имер>, статью Ляцкого «Антон Чехов и его рассказы» (Вестник Европы. Январь. 1904), полную глубокого непонимания Чехова4.
[76] Мне кажется, что ею объясняются некоторые весьма интересные случаи изменения — почти перерождения личности: те случаи, когда на почве хронического, неизлечимого уязвления самолюбия и честолюбия человек создает в своей жизни культ эстетики или (общественной) нравственности. Связь та, что в эстетическом восприятии, как в самом пассивном из положительных состояний личности, — данная личность теряет значение для себя, растворяясь. В нравственности — все личности принципиально равны, поскольку исполняют долг свой. Сознает ли хоть однажды эта минорная, спасающаяся душа свою тайну, тайну, прежде всего, от себя самой?