Н. З. ПАНОВ
СЕАНС
(К портрету А. П. Чехова) (Стр. 607)
Впервые — Живописное обозрение, 1904, № 40. Печатается по тексту: Чехов в восп., с. 677.
Панов Николай Захарович (1871—1916), художник.
В 1903 году жил в Ялте, где познакомился с Чеховым через писателя Н. Г. Гарина-Михайловского.
10 августа 1903 года нарисовал карандашный портрет Чехова и в тот же день записал свои впечатления о встречах с ним. Портрет был подарен Пановым Чехову, с надписью: «Оригиналу от автора». Где находится сейчас этот портрет и сохранился ли он — неизвестно. Возможно, что после смерти Чехова портрет был дан «Живописному обозрению» для воспроизведения его в журнале и не вернулся в семью Чеховых.
Н. П. УЛЬЯНОВ К ПОРТРЕТУ А. П. ЧЕХОВА
(Стр. 610)
Печатается по тексту первой публикации: Известия Литературно- художественного кружка. Вып. 3. М., 1914.
Ульянов Николай Павлович (1875—1949), художник.
707
Портрет Чехова, написанный Н. П. Ульяновым, и портрет, написанный В. А. Серовым, который сам художник считал неоконченным, находятся в Доме-музее А. П. Чехова в Москве.
24*
В. Л. КНИППЕР-НАРДОВ
ПОСЛЕДНЕЕ СВИДАНИЕ С ЧЕХОВЫМ
(Стр. 611)
Печатается по тексту первой публикации: ЛН, т. 87, с. 302.
Книппер (псевдоним — Нардов) Владимир Леонардович (1876— 1942), младший брат О. Л. Книппер-Чеховой. Окончил юридический факультет Московского университета, но вскоре сменил специальность: стал певцом. Был режиссером и педагогом. С 1940 года — профессор Московской консерватории.
Встреча Чехова с В. Л. Книппер состоялась в Берлине 7/20 июня 1904 г.
Письмо из Баденвейлера от 15/28 июня 1904 г.
Об этом времени в биографии Чехова вспоминает один из редакторов ялтинской газеты «Крымский курьер» А. Я. Бесчинский. Он рассказал о своей беседе с. Чеховым весной 1904 г., когда шла война с Японией. Чехов говорил о своем «двойственном чувстве» при известиях о поражениях русской армии. «Он сознавал, — писал Бесчинский, — что неудачная война может дать толчок к коренным реформам, но ему не хотелось и поражений» (Приазовская речь, 1910, № 48, 17 февраля).
О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВА О А. П. ЧЕХОВЕ
(Стр. 612)
Впервые — Ежегодник Московского Художественного театра, 1949— 1950. М., 1952. Печатается по тексту: Чехов в восп., с. 680.
Книппер-Чехова Ольга Леонардовна (1869—1959), актриса Московского Художественного театра с самого его основания. Жена А. П. Чехова. Их переписка опубликована: 1) Переписка А. П. Чехова с О. Л. Книппер. Том первый (16 июня 1899 г. — 15 сентября 1901 г.). М., Мир, 1934; 2) Переписка А. П. Чехова с О. Л. Книппер. Том второй (26 октября 1901 г. — 10 октября 1902 г.). М., Гослитиздат, 1936; 3) Переписка с А. П. Чеховым (1902—1904) с сокращениями — в книге: «Ольга Леонардовна Книппер-Чехова», часть первая. М., Искусство, 1972.
В пьесах Чехова О. Л. Книппер исполняла роли: Аркадиной в «Чайке», Елены Андреевны в «Дяде Ване», Маши в «Трех сестрах», Раневской в «Вишневом саде», Сарры в «Иванове».
«Трактирщица» (1753) — комедия К. Гольдони.
Сборник: Чехов Антон. Пьесы. Изд. А. С. Суворина. СПб., 1897.
Пушкино — подмосковная местность по Ярославской железной дороге, где труппа молодого Художественного театра начала репетиции.
Упоминаемые пьесы: «Царь Федор Иоаннович» А. К. Толстого, «Ганнеле» Г. Гауптмана, «Шейлок» (1596) У. Шекспира.
О. Л. Книппер познакомилась с Чеховым на репетиции «Чайки», состоявшейся в Охотничьем клубе на Воздвиженке 9 сентября 1898 г. 14 сентября Чехов был на репетиции пьесы А. К. Толстого «Царь Федор Иоаннович», в которой О. Л. Книппер исполняла роль Ирины. 8 октября Чехов писал А. С. Суворину об этом спектакле: «Ирина, по- моему, великолепна. Голос, благородство, задушевность — так хорошо, что даже в горле чешется. Федор показался мне плоховатым; Годунов и Шуйский хороши, а старик (секиры) чудесен. Но лучше всех Ирина Если бы я остался в Москве, то влюбился бы в эту Ирину».
А. П. Чехов и О. Л. Книппер венчались 25 мая 1901 г.
Провести зиму 1903—1904 г. под Москвой рекомендовал Чехову профессор А. А. Остроумов.
9 Через много лет (в 1946 г.) о шести годах знакомства и близости с Чеховым О. Л. Книппер писала своей племяннице А. К. Книппер: «Да, эти шесть лет, что я его знала, были мучительны, полны надрыва из-за сложившейся так жизни. И все же эти годы были полны такого интереса, такого значения, такой насыщенности, что казались культурой жизни. Ведь я не девочкой шла за него, это не был для меня мужчина, — я поражена была им как необыкновенным человеком, всей его личностью, его внутренним миром — ох, трудно писать все это...» (Ольга Леонардовна Книппер-Чехова, часть вторая. Переписка (1896—1959). М., Искусство, 1972, с. 213).