-Пожалуйста, давай побыстрее закончим с голокроном, я не хочу затягивать, так что мне всё равно как ты этого добьёшься, главное держи Винду подальше от меня, — зарычал Энакин до того, как выбежал из комнаты.
— «Сила, ты когда-нибудь станешь причиной моей смерти, Энакин», — подумал Оби-Ван, у которого уже голова кружилась от быстрых изменений эмоционального фона Энакина.
Он всё еще помнил, что сказал Мейс, когда Асока была там. Про то, что всё это было одним испытанием, когда бывшие товарищи пытались её поймать и покарать за преступления, которые она не совершала. Некоторые хотели её смерти, что Оби-Ван понял, как, впрочем, и Асока с Энакином. Он не верил, что когда-нибудь застанет тот день, когда Джедаи позабудут про сострадание или хотя бы про манеры, ведь некоторые мастера так и не извинились.
Несмотря на всё это, Оби-Ван двигался в сторону комнаты совета, хотя в этот раз с тяжестью в ногах, потому что еще вчера он потерял там одного из близких друзей. Но для Энакина всё было еще хуже. Оби-Ван считал, что они были как две части чего-то целого, настолько они были схожими. Они даже думали одинаково, что сильно сказывалось во время битвы. Они были идеальными мастером и Падаваном друг для друга.
Она была не только его первой ученицей, но и первым другом, Оби-Ван хорошо понимал, что больше не мог бороться за это звание, война сильно разделила его с Энакином. Но с Асокой все обстояло иначе, она была рядом с Энакином в самые худшие моменты, они стояли горой друг за друга. Это было похоже на те времена, когда Энакин ещё был его Падаваном, хотя с тех времён прошло много времени. Энакин прошёл долгий путь с тех пор. Оби-Ван не мог не гордиться своим бывшим учеником.
Будучи погружённым в свои мысли Оби-Ван и не заметил как быстро дошёл до дверей совета. Хотя он и был членом совета и имел право войти когда ему заблагорассудится, он взял паузу для того, что бы подготовиться ко встрече с другими мастерами, в глаза которых ему еще предстояло посмотреть.
— «Мне всё равно как ты этого добьёшься, главное держи Винду подальше от меня» — вот что вертелось у него в голове. Мастер Соресу, сняв с себя часть напряжения, вошёл в комнату, где заседал совет. Хоть он и пытался адресовать свои слова всем собравшимся, но при этом пытался не встречаться взглядом с Мейсом Винду. Этим он пытался показать ему своё чувство обиды, за то, как он обошёлся с Асокой.
— Предложение ли ты имеешь к нам, Мастер Кеноби? — спросил его Йода.
— Да, хотя это, скорее, просьба Энакина. Он хочет копию Семи Форм, — сказал Оби Ван.
— Он опять меняет стиль? Не понимаю, зачем? Он смог соединить Сорсеру с его Джем Со, причём вполне удачно, по моему мнению, — сказал Пло Кун, который своими глазами видел умения и свирепость Энакина на поле битвы.
— Не менять, а скорее научиться новому, я думаю что проблема лежит в том, что он винит себя за то, что не смог поймать Баррисс до того, как Асока потеряла веру в Орден. Это немного длинное объяснение, но другого у меня нет, которые бы дали вам понять, почему он хочет изменить свой стиль, — сказал Оби-Ван, стоя перед советом со скрещенными на груди руками.
— Честно? Я не понимаю, почему он хочет выучить новые стили. Многие из нас довольны тем стилем, которым он успешно владеет, — сказал Винду с поставленными под подбородком пальцами.
— Мы все знаем насколько мощными становятся мастера в боях на мечах, когда изучают все формы, или, на худой конец, их основы, — сказал Оби-Ван.
Некоторые мастера из совета перекинулись взглядами друг с другом, все понимали кого имеют в виду Оби-Ван, который намекал на неуловимого генерала армии дроидов Гривуса. В основном, будучи мастером формы Ниман, он еще и изучил остальные виды боёв на мечах. Эти разновидности стилей, которые он изучил, помогали ему с лёгкостью предсказывать действия противников и иметь превосходство над многими Джедаями, которых он убил. Нужно было разнообразить свои умения, чтобы выстоять против генерала один на один.
Если Энакин думает сделать что-то похожее, то он станет просто монстром на поле битвы. Он был от природы одарён и был мастером боя на мечах, а поле битвы стало его домом. И если он узнает метод, как заставить все семь форм работать на себя….
— Энакин боец от природы, — сказал Оби Ван во всеуслышание, — он сможет понять основы всех стилей очень быстро, при этом использовав их наиэффективнейшим способом, так же, если и не лучше, чем Генерал Гривиус.
— Опыт не равен прирожденному таланту, Мастер Кеноби, — высказал для всех Винду.
— Мы говорим про Джедая, который не только успешно соединил два разных стиля вместе, но и стал искусным бойцом, пользуясь ими, если даже не абсолютным мастером, и только за два года, — Ки Ади Мунди напомнил Винду, — не забывай что именно я научил Скайуокера основам формы Пять, после этого он занимался самообучением, совершенствовал её, соединив со своим Соресу, и создал свой стиль боя, свою форму, так же, как ты сделал с Джуйо.
Винду сжал свои губы, ему не нравилось, что его сравнивают с эмоциональным Джедаем, которому явно недостаёт мастерства, чтобы овладеть Джуйо. Он оставит свой Вапаад только себе, потому что использование таких тёмных элементов было рискованно, особенно для человека со складом ума как у Скайуокера. Это было главной проблемой для него, даже и объяснять не стоило, не было уверенности, что при использовании этого стиля и при слабом толчке с Тёмной Стороны Силы та не поглотит его.
— Скайуокер боец искусный, хотя беспокоит он меня, — сказал Йода.
— Я так же хочу обратить ваше внимание на то, что Энакин теперь настроен на то, чтобы опустошить свой разум. Его разум и эмоции, именно это беспокоит меня. Я никогда не видел разума настолько пустого, что он холоднее зимнего шторма на Хоте, — сказал Оби-Ван, вспоминая свои ощущения, когда читал разум Энакина.
— Холодно? Как именно? — спросила Шаак Ти.
— Холодно, как будто там ничего нету. Его разум рассеян, пуст, там нет ни злобы, ни ненависти, но вместе с этим нет симпатий, любви и сострадания, как будто смотришь в голову дроида, тебе кажется как будто он просто функционирует, что там нет головного мозга, только заложенные программы, — сказал Оби-Ван, не смущаясь скрыть своё беспокойство. Не важно кто ты, если индивид перестанет сочувствовать всему, то он не будет сочувствовать и о жизнях других, даже своей. Единственное, что будет их заботить, это желание доделать работу до конца, в этом случае — война, что само по себе беспокоило.
Многие мастера нахмурились, услышав разъяснения Оби-Вана о состоянии разума Энакина, со стороны казалось, что потеря Падавана стала катализатором для него, чтобы перестать беспокоиться обо всём. Для Джедая это было очень плохо, недостаток эмоции — это хорошо, но не недостаток сострадания, даже Мейс был обеспокоен ситуаций, хотя совсем по иным причинам нежели остальные члены совета. Он и Оби-Ван отлично знали Скайуокера, и то что он живёт эмоциями, а без них что будет двигать этим человеком? Желание закончить войну? Или увидеть конец Сепаратистов? А потом что?
— Беспокоит меня это. Джедай сострадание терять не должен, в ином случае опасность есть для них дроидом стать, — сказал Йода. Оби-Ван благоразумно промолчал, но оставшееся от Квай-Гона в его мыслях требовало возразить на это.
— «Такое двуличие», — подумал Оби-Ван, пытаясь сконцентрироваться на Силе, чтобы упорядочить свои мысли.
— У меня есть решение этой проблемы, — внезапно сказал Кит Фисто. Пока все поворачивались в его сторону, он в это время скрестил пальцы и внимательно смотрел на Оби-Вана.
— Потеря Падавана это тяжёлый удар, — сказал Кит Фисто, вспоминая смерть Нахдара от рук Гривуса, — но любой сможет найти выход, концентрируясь на Силе и понимая, что сейчас ты намного лучше, чем был раньше, именно этого и хотят все мастера своим Падаванам, знать что они теперь лучше, чем раньше.
— Да, но разве это про наш случай? — усомнился Оби-Ван.
— Это ничего про нас не говорит, кроме того, что показывает невозможность для бывшего Падавана Тано остаться в Ордене. Её самоконтроль был ещё хуже, чем у Скайуокера, — сказал Винду.