Миа. Но я не могла отрицать, что им было тяжело. Дэн и Миа шокировали нас всех.
Я сажусь и залпом выпиваю остатки вина. Я знаю, что завтра мое лицо будет опухшим от
алкоголя и слез.
— Ты должна что-нибудь съесть, — уговаривает Вайолет, и я яростно качаю головой.
— Не хочу.
— Мне нужно идти, — говорит Ви робко и встает. — Спасибо за приглашение, Эв. Я еще
приеду, хорошо?
— Хорошо, — я поднимаюсь, чтобы обнять ее.
— Попытайся не думать о Дэне и Миа. Думай о Нике! — говорит она с энтузиазмом, и я не
могу сдержать смех.
— Верно, — отвечаю я хмуро. — Вдовец, который дает мне работу.
— Он выглядит намного лучше, чем Дэн. Черт, он даже выглядит лучше, чем Маркус!
Я игриво ударяю ее кулаком.
— Прекрати! На сегодня достаточно.
Ее лицо смягчается.
— Я знаю. Люблю тебя, Эв. — Ви открывает парадную дверь.
— Я тоже тебя люблю, Ви.
Как только дверь закрывается, я падаю на диван. Открываю вторую бутылку вина, и прежде
чем слишком опьянею, ставлю будильник на семь тридцать.
Я не помню остальную часть вечера, но я смутно припоминаю, что изучала страницу Миа из
Facebook.
Чем она лучше меня?
Я засыпаю на диване, гадая, приглашал ли Дэн Миа на «Колесо» и обещал ли ей счастливую
жизнь так же, как и мне.
Глава 14
Эвианна
Похмелье — это злая версия жизни, словно жестокая шутка.
На следующее утро я просыпаюсь с жуткой головной болью. Оглядываюсь по сторонам: пустые коробки с китайской едой, две бутылки Пино, и мысленно начинаю проигрывать прошлую
ночь.
Как ни странно сегодня, после того как наплакалась из-за Дэна и Миа, я чувствую себя
намного лучше. Ну и чёрт с ними. Они достойны друг друга. Я быстро прибираюсь и иду в душ, начиная свой день. Пишу Вайолет, давая ей понять, как была рада её увидеть. Пока одеваюсь и
сушу волосы, не могу перестать думать о Нике, о том, как он на меня смотрел прошлым вечером, прислонившись к дверному косяку. Мужчина реально горячий, Вайолет дело говорит, но я знаю, что должна взять себя в руки, потому что он отец Бриа, и я на него работаю.
Но так прекрасно, что кто-то в нас вызывает ощущение счастья.
Я надеваю джинсы-бойфренды (Прим.: джинсы с низкой посадкой, копирующие крой
мужских джинсов), черные балетки и черный топик. Заканчиваю свой образ кожаной курткой
Вайолет. Она оставила её здесь вчера вечером, и мне вроде нравится, как та на мне смотрится.
Куртка приталена сильнее, чем мне доводилось носить, но смотрится неплохо. Я не была уверена, что она мне подойдет, но у нас с Вайолет многие вещи как в фильме «Джинсы-талисман». (Прим.:
«Джинсы - талисман» — фильм, где четыре неразлучные с детства подруги должны впервые
расстаться на время каникул. Во время прощального похода по магазинам девушки находят
джинсы, которые идеально подходят каждой из них. И они решают, что эти «волшебные»
джинсы станут их талисманом).
Собираю свои длинные выпрямленные волосы в низкий конский хвост и наношу немного
макияжа. Но все равно, несмотря как сильно я стараюсь замаскировать всё тональным кремом, глаза
всё равно остаются опухшими, с тёмными кругами внизу. Безнадежное дело.
Проверяю телефон и вижу, что уже восемь сорок. У меня нет времени, чтобы поесть, и
поэтому напоминаю себе, захватить йогурта, когда приду в главный дом. Я закрываю входную
дверь, и убираю телефон в задний карман джинс.
Зайдя в главный дом, я вижу Ника, который сидит за барной стойкой и поедает овсянку.
— Привет, — говорю я.
Раздвижная дверь захлопывается за мной.
Ник оборачивается, и его глаза дико по мне блуждают. Я нервно дергаю себя за волосы.
Почему он так на меня смотрит?
— Доброе утро, — говорит он, улыбаясь. — Бурная ночь?
Дерьмо.
— Что, так заметно?
— Нет, я имею в виду, ты хорошо выглядишь, но... Ты что, плакала? — Ник ковыряет
ложкой, не зная, что сказать. — Дерьмо... — бормочет он. — Прости. Я веду себя грубо. Ты не
должна мне отвечать.
— Где Бриа? — спрашиваю я, меняя тему.
Это, кажется, немного его будит, потому что Ник прочищает горло и указывает на коридор.
— Наверху, смотрит фильм.
— Ох, ладно. Я подхожу к холодильнику и достаю йогурт. Ник откашливается. Я
поворачиваюсь и приподнимаю брови.
— Извини, ничего если я это съем?
Он смеется.
— Я приготовил тебе овсянку. Присядь и расслабься. — Я опускаю взгляд на подставку для
столовых приборов рядом с ним. Конечно же, дымящаяся миска овсянки стоит на столе и ждёт
меня, вместе с молоком, мёдом, и с небольшой миской черники. — Я не знаю, любишь ли ты
овсянку, но приготовил и для себя, подумал, что тебе тоже захочется.
Твою мать.
Заботливый.
Симпатичный. Беру свои слова назад — он выглядит потрясающе.
Я в беде, это точно.
Мои взгляд падает на его костюм — тёмно-серые брюки и не полностью застёгнутая белая
рубашка, что придаёт ему немного небезупречный вид, как будто он специально не полностью
застегнул. Почему-то, от этого я чувствую себя гораздо хуже.
Прекращай, Эви. Прекращай это сейчас же!
— Спасибо. Это очень мило с твоей стороны, — говорю я вежливо, присев на стул рядом с
ним.
Я остро осознаю, насколько мы близки, но выдыхаю и сосредотачиваюсь на смешивании
молока, меда, и ягод. Я не смотрю на Ника. Не могу. Я не могу находиться так близко к нему и не
испытывать волнение.
Я просто завтракаю со своим боссом. Ничего больше.
Не глядя, Ник двигает ко мне газету, и я стараюсь не улыбаться. Как по-домашнему. Я
слишком нервничаю, чтобы читать. И слишком нервничаю, чтобы сделать что-нибудь другое.
Должно быть потому, что он мой босс. Он просто запугивает... Хотя, Ник тут не причём. Это я сама
нервничаю возле него без причины.
Просто сосредоточиться на еде, Эвианна. Перестать смотреть на его руки.
Но я ничего не могу поделать. Руки Ника сильные, грубоватые... но и нежные. Он врач. У
него идеальные руки врача.
Тьфу!
Ник откашливается и смотрит на меня. Чувствую его взгляд на моём лице, на волосах, на
шее... и мои щеки вспыхивают.
— Ты точно в порядке? — спрашивает он тихо.
Кидаю на него взгляд, и моё лицо смягчается, когда вижу беспокойство в его глазах.
— Да, это просто... мой бывший.
Ник застывает, и я не уверена, почему.
— Ах. Бывший Дэн, верно?
— Да. И его невеста, Миа, — тихо произношу и отворачиваюсь.
Может быть, сегодня я и чувствовала себя лучше, но мне всё ещё больно. Значительно. Ник
замечает это, потому что ничего не комментирует и не задает вопросы. Он просто наблюдает за
мной, а я продолжаю кушать. Я вижу, как он встаёт со стула и идет к кофеварке. Наливает кофе в
кружку и протягивает её мне через стойку. После опирается на локти, буквально в сантиметре от
меня.
— Черный, верно? — спрашивает он, указывая на кружку.
— Да. Спасибо, — говорю я, делая глоток.
— Ну, у меня есть кое-что, что могло бы заставить тебя чувствовать себя лучше, — говорит
Ник, наклонившись чуть ниже. Наклонившись ближе к моему лицу. Я наблюдаю за ним, его взгляд
обращен прямо на меня, и от того как он улыбается в уголках глаз появляются морщинки. — Мы в
ноябре собираемся в отпуск. Ежегодная традиция.
— Ух ты, весело, — говорю я, не понимая, как это должно заставить меня почувствовать