Я думаю, что это может сломать меня, больше, чем в прошлый раз, и я не думаю, что смогу
выжить.
Раздвижная дверь открывается, и входит доктор, улыбаясь от уха к уху. Женщины напротив
меня подбегают к нему, и мгновенно начинают плакать и улыбаться. Я слышу, как доктор сказал
им, что это девочка.
Я тоже плачу, но по другой причине.
Я только что получил результат сделки 50/50 снова. По какой-то причине Вселенная
действительно ненавидит меня.
Я опускаю голову, когда семья следует за врачом в родильное отделение. Я вспоминаю о
рождении Бриа и Маттиаса, и мое сердце начинает болеть, даже больше когда думаю о потере
Маттиаса, о потере Изабелл, о потере Эвианны...
Я уже начинаю паниковать, но дверь снова открывается, и я вскакиваю. Саманта, Томас, Элайджа, и я все бежим к доктору в белом халате.
— Мистер и миссис Хэйли? — спрашивает он, глядя на Саманту и Томаса.
— Как она? — вздыхает Саманта. — Пожалуйста, просто скажите нам, что она в порядке.
Он колеблется секунду, и в течение этой секунды, комната вращается вокруг меня, дежавю
возвращается...
Пожалуйста, прошу.
Пожалуйста.
— Она стабильна, — говорит он медленно, и мы все вздыхаем с облегчением. — Однако
получила многочисленные травмы. Нога и ребро сломаны, так что на выздоровление потребуется
некоторое время. Нам пришлось провести экстренную операцию, потому что разорвалась селезенка, и довольно сильное сотрясение мозга. — Тут он смотрит на меня: — С ней все будет хорошо.
Прежде чем я понимаю, что делаю, тяну доктора в крепкие объятие. Все смеются. Я не
понимаю, что плачу, до тех пор, пока мое видение не размыто, и капля слезы попадает на его
воротник.
— Спасибо, — говорю я, и обнимаю Саманту, Томаса и Элайджа.
— Вы можете пойти и увидеть ее, — говорит он, жестом приглашая нас следовать за ним.
Я улыбаюсь семье рядом с нами, у которых теперь появилось новое дополнение к
прекрасной семье.
Потому что, несмотря на то, что мы получили окончательный конец сделки 50/50, по
крайней мере, сегодня шансы были у всех.
Ведь сегодня произошло два чуда, и я так рад, что мы были одним из двух чудес.
Глава 43
Эвианна
Странный человек сидит в кресле в моей палате.
По крайней мере, я думаю, что в больничной палате. У меня гипс на левой ноге, и больно
двигаться. Я почти уверена, что у меня была операция.
Последнее, что я помню, это собака. Я запаниковала, и в дождь моя машина, должно быть, вышла из-под контроля... Я слышала, как доктор упомянул, что моя машина перевернулась три
раза.
Три!
Бедная Триша. Она, наверное, разбилась, и это меня очень расстраивает.
Но я поступила бы так снова, чтобы спасти эту чертову собаку.
— Кто вы такой? — хриплю я, и мужчина равнодушно смотрит на меня.
— Меня зовут Фрэнк, — говорит он и пытается улыбнуться. Фрэнк. Откуда мне известно это
имя? — Муж Сесилии, — уточняет он.
Почему муж Сесилии здесь? Он, должно быть, чувствует мое замешательство, потому что
смеется и продолжает говорить:
— Ник дома, переодевается, но скоро вернется. Твоя семья обедает в кафетерии с Сесилией и
Бриа. О, и парочка твоих друзей. Мы собрали здесь довольно большую группу. Я вызвался остаться
на случай, если ты проснешься.
— О, — говорю я слабо, закусывая губу.
Услышанное делает меня счастливой. Здесь все собрались.
— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Фрэнк.
Я рассматриваю его. Он высокий, со стареющим веснушчатым лицом и светло-голубыми
глазами. Его когда-то светлые волосы теперь в основном светло-серые, и он выглядит усталым и
больным. Я помню, Сесилия рассказала мне, что у него рак.
— Я в порядке. Больно двигаться, но в остальном в порядке. Как вы себя чувствуете?
Он смеется, хлопая себя по колену и глядя на меня, удивленно.
— Ты спрашиваешь, как я себя чувствую? Ты была без сознания два дня.
— Сесилия сказала мне, что у вас рак, — выпаливаю я. — Я бы сказала, что вам хуже.
Он улыбается и отводит взгляд.
— Не так уж много в жизни можно контролировать, Эвианна. Я научился на горьком опыте
быть благодарным за то, что в моей жизни прошло правильно, вместо того, чтобы останавливаться
на том, что пошло не так. Это облегчает жизнь, когда что-то происходит.
— Например, когда умерла Изабелла, — добавляю я и закрываю рот рукой. — Извините, это
как-то слетело с языка. Должно быть, меня накачали наркотиками, — объясняю я, громко вздыхая.
Но Фрэнк просто смотрит на меня и улыбается.
— Да, как тогда, когда умерла Изабелла. Это было тяжело. Но знаешь, что случилось? У
меня была удивительная дочь, которая делала удивительные вещи в своей жизни, одна из которых
внизу, обедает. И это только одна вещь. Она была доктором. Она помогала людям каждый день. Я
выхожу в мир, зная, что она коснулась стольких людей за короткое время здесь, на земле. Ты мне
немного напоминаешь ее, — говорит он, и я опускаю глаза, стараясь не плакать. — Вы оба
бесстрашны. Она бы тоже спасла собаку.
— Спасибо, что говорите это, — хриплю я и громко сглатываю. Я очень стараюсь не
расплакаться.
— Я думаю, именно поэтому Ник любит тебя, — добавляет Фрэнк, и отводит взгляд, когда
мои глаза стреляют в его.
— Я не... — замолкаю.
Странно говорить об этом с Фрэнком. Не так ли? Я чувствую себя комфортно, но что-то
подсказывает мне, что говорить с отцом покойной жены Ника о Нике странно.
— Ты не должна бояться признать это. Я надеялся, что кто-то вроде тебя, в конце концов, войдет в его жизнь. Ник должен двигаться дальше. Бриа должна двигаться дальше. Я просто рад, что это ты, а не какая-то девка с улицы.
Я смеюсь сквозь слезы над последним предложением.
И прежде чем я успеваю ответить, в палату входят Сесилия и Бриа. И Бриа бежит ко мне.
— Эви! — говорит она, но останавливается прямо перед кроватью.
Кто-то, должно быть, сказал ей, что мне больно, потому что она с любопытством оценивает
меня.
— Привет, милая, — говорю я и начинаю плакать.
— Я испугалась, — шепчет она, и протягивает ко мне руку. Я беру её и сажаю к себе на
колени.
— Я в порядке, — шепчу я.
— Значит, ты никуда не уйдешь?
— Нет. Я остаюсь.
Она улыбается.
— Хорошо. — Она оборачивается и бежит в объятия Сесилии.
— Ты нас всех напугала, Эвианна, — со всей серьезностью говорит Сесилия.
Фрэнк забирает у нее Бриа, и она выходят, оставив меня наедине с Сесилией.
— Ник сходит с ума, беспокоился.
— Мне жаль, — говорю я, но не могу не улыбнуться тому, что Ник так волновался.
— Это было тяжело для него... Ты знаешь... здесь умерли Изабелл и Маттиас.
— Что? — шепчу я и оглядываюсь вокруг. — В этой больнице?
— Да.
Я опускаю глаза. Боже, надо было сбить собаку, если бы я узнала это.
Нет. Я бы не стала этого делать. Но все равно... тьфу.
— Он... С ним все в порядке?
— Он рад, что ты жива. — Сесилия просто наблюдает за мной, и вдруг я чувствую себя
виноватой.
Я чувствую вину за то, что влюбилась в Ника. Я чувствую себя виноватой, потому что теперь
все знают, что мы планировали переспать, независимо от того, скажет он это или нет. Я чувствую
себя виноватой, потому что заставила его, Сесилию, Фрэнка и Бриа пройти через что-то подобное
снова, спустя год после того, как они все потеряли Изабеллу.
— Прости, — говорю я тихо и нервно шевелю пальцами.
— Эвианна, ты знаешь, почему я наняла тебя?
Я качаю головой, но смеюсь, когда вспоминаю о своих первых письмах Нику.
— Из-за моих неловких писем?
Она хихикает.
— Нет. Потому что ты счастлива. Я хотела, чтобы кто-то был счастлив за Бриа, но особенно