Александр махнул рукой и отпил пива. Откровенничать он не собирался. Рассказывать о том, как папашу бросало с жары в холод — от идеального родителя, до придурка, доказывающего ребенку, что он слишком туп, чтобы справиться с наследством… В общем, ну его. А уж жаловаться, что добрые родственнички решили женить на какой-то странной особе, едва вышедшей в третий раз из реабилитационного центра, угрожая в противном случае лишить денег. Звучит откровенно бредово и жалко. Всей радости, что у папаши случилась истерика.
Джуну о себе откровенничать тоже не хотелось и разговор свернул на разную философию и социологию.
— Нет, ты просто не понимаешь, — говорил нихонец, что-то высматривая в своем пиве. — Ты просто рос и жил в среде, где считаются нормальными прогулки на лошадях, личные парки, курорты для избранных и прочие излишества. И ты не понимаешь, что комнатка, которая показалась тебе слишком маленькой, для кого-то шикарное помещение, потому что дома он жил в трехкомнатной квартире, в которой самая большая комната была в два раза меньше нашей. И так живут процентов сорок. Остальные уже получше. И заметь, совсем не потому, что на планете не хватает пространства. Хватает. Но ваше правительство так трясется над соблюдением закона об экологии…
— А в космических путешествиях люди тоже разочаровались, — доказывал Джун, когда бокал был наполовину пуст. — Потому что романтика закончилась на книгах и фильмах, а на чужих планетах пришла суровая реальность и начались не менее суровые будни. Сначала эти планеты осваивали, тераформировали, обживали, а потом, как-то незаметно из иных миров они превращались в родные, все с теми же проблемами. У одних работы нет, у других мозгов, у третьих счастья в личной жизни. В общем, все та же фигня. И никакой романтики. А тут еще корпорации… И ладно, родные, как твоего прадеда, это еще можно стерпеть, но когда ресурсы выкачивает кто-то вроде «Короны филина» и несет их в клювике на Землю и прочие планеты Первого Кулака… в общем, виноватые во всех бедах находятся быстро. И люди начинают вспоминать историю, в первую очередь о том, как колонии получали независимость. Представляешь, чем все может закончиться? Так что, даже неплохо, что большая часть недовольных практически не выходит из глобалки. Вообще, по статистике на этой же Новой Земле больше половины населения проводят в глобалке в среднем около восьмидесяти трех процентов жизни. Выходят покушать, посмотреть, что в мире делается и обратно.
— Все вранье, — широко махнул рукой Джун, едва не сбив на пол бокал. — Они говорят, что их игра почти как реальность, но врут. Будь это действительно так, кто бы стал играть? Люди хотят получать все быстро и по каким-то понятным правилам. Чтобы выполнив какие-то условия, гарантированно что-то получить. Этакая замена справедливости. И то, что кто-то бежит заниматься в фитнес-клуб, а кто-то начинает зубрить точные науки, чтобы закончить проклятую школу и получить аттестат для допуска в Чудо-город, ну, ничего оно в конечном итоге не решает. Эти люди все равно сбегают в игру. Часть зависимых все равно делают это за счет государства. Другая часть нигде кроме игр зарабатывать не умеет и ничего производить не собирается, даже услуги. Да если бы выпустили капсулы с полным жизнеобеспечением, они бы с радостью туда улеглись, окончательно забив на реал. Так что все вранье. Все вернулось на круги своя. Может где-то на дальних планетах это не так, но здесь, где за жизнь не надо бороться и для счастья уже не хватает малости… Ну, люди — просто люди. И они хотят справедливости. Хотят что-то получить за малейшее телодвижение, они же его сделали, правильно? Вот. Так что власти Чудо-города все делают правильно. Они наполняют жизни людей красками и мелочами. Жизни тех людей, которые все равно там живут и хотят ощущать настоящесть. Понимаешь?
Александр на удивление понимал. К играм он был равнодушен в первую очередь потому, что ему всегда было чем заняться, а мама крепко вдолбила в голову, что не стоит тратить свою жизнь на подобную чушь. Она крадет время. Время, которое можно было потратить на то, чтобы получить что-то настоящее. И знал, что пробовать не стоит. Старший брат мамы тоже когда-то попробовал. Нет, не играть, а какую-то химическую дрянь, делавшую жизнь лучше. А мама, для закрепления своего внушения просто взяла и сводила мелкого Александра в больницу, в которой доживало то, что от ее брата осталось. Зрелище было жуткое и жалкое. Жуткое до кошмаров и жалкое до отвращения. И Александр был безумно счастлив, что второго похода в ту больницу так и не состоялось. И это был первый раз, когда он радовался чьей-то смерти.