И да, Джун шел по звездам.
И чувствовал как они пружинят под ногами и вибрируют, как струны. И если подобрать темп, можно сыграть небесную мелодию.
А еще Джун чувствовал себя сумасшедшим. Радостным сумасшедшим. Наконец-то доказавшим, что именно его реальность правильная, а не та, которую видят так называемые нормальные люди.
И, если честно, Джун понятия не имел как долго идет по этой странной лестнице. И ему сейчас даже не было интересно, куда он в итоге придет. Просто у него вдруг, неожиданно появилось время, чтобы подумать. И он думал. Сначала о том, что Соня опять втравила его в неприятности и он даже не попытался этой безумной сопротивляться. Словно своих собственных неприятностей не хватало. И ладно бы он с ней так уж сильно дружил или когда-то встречался, так нет же. Дружил он с Максимом. А Соня, как девушка, нравилась ему только в подростковом возрасте, она тогда все еще была рыжевата и лицо у нее было миленькое, почти кукольное. И улыбалась она иначе. А потом она взяла и как-то странно повзрослела, стала самоуверенной и непробиваемой. В общем, явно не девушка мечты для Джуна.
- Джун немного подумал о странностях игры и о теориях насчет оцифрованных сущностей. Соня в эти теории свято верила и мечтала воспользоваться. Метлик, Максим да и сам Джун не то, чтобы не верили. Просто не считали, что это такая уж хорошая идея.
Вообще, если подумать и сложить все известные результаты таких попыток вместе, становится понятно, что никто себя не копирует вовсе не потому, что оно законом запрещено. Просто не факт, что скопированная личность и изначальная — это одно и то же. Это все-таки будет именно копия, даже если получиться скопировать все, а не ту ерунду, которая получалась при попытках проделать это лет четыреста назад. Потому что просто переписать память оказалось недостаточно. Нужно каким-то образом скопировать все связи в мозгу. А по одной из теорий, для этого нужно наблюдать за копируемым с младенчества, по мере роста внося коррективы.
И вот представить такую ерунду — вносили коррективы до самой смерти в глубокой старости, а потом эту глубокую старость выпустили в глобалку. Не весело. Хранить где-то молодую копию? Так это явно не будет тот человек, который умер, просто потому, что эта копия так долго не жила и не успела всего понять, испытать… у некоторых вообще мировоззрение меняется.
Тут разве что самоубиваться в молодости, уходя в виртуальную реальность. И такие желающие наверняка бы были. Вопрос в другом — а зачем кому-то в реале все эти копии нужны? Вот зачем людям продолжающим жить чьи-то там копии, занимающие место в тогда еще маленьких кристаллах?
В общем, полная ерунда получалась.
Но время прошло и неожиданно у человечества появилась другая проблема — кристалл, как оказалось, растет почти бесконтрольно. И практически столь же бесконтрольно заполняется мусором. Теперь в этом мусоре копии целых планет запросто потеряются.
Тоже та еще ерунда.
Вот только умирать Джуну совсем не хотелось, даже ради грядущего бессмертья.
И получалось, что если его сейчас захотят скопировать, а он уйдет себе и дальше жить в реале, то получившаяся копия заживет своей жизнью. И на самом деле будет просто два человека, один живущий там, другой — здесь.
— Какая забавная философия, — прошелестело из пустоты во тьме. — Но есть варианты, на самом деле. Множество вариантов. Но большинство людей почему-то видят даже меньше, чем ты.
— Это потому, что я умный, — проворчал Джун и шагнул на следующую ступень.
И тьма вдруг исчезла. Ее словно смыло яркими красками, запахами, шумом, гамом и даже воплями. А сильнее всего пахло морем, на берегу которого стоял белоснежный город, нашпигованный, как подушечка булавками — высокими, тонкими башнями.
Джун на эту красоту смотрел сверху и, похоже, был просто свободно парящим в небесах разумом, потому что не чувствовал своего тела.
— Что это? — удивляя самого себя сумел спросить.
— Белый город, — ответил невидимый собеседник. — Наш город.
— Красиво, — оценил Джун.
— Но не интересно, да? Тебе нужна борьба, хоть с противниками, хоть с трудностями. И это не тот город, который тебе нужен. Впрочем, я его и не предлагаю, это так, касательно твоей философии, на будущее. Чтобы, когда узнаешь больше, а ты узнаешь, все вы узнаете, ты понял, что тебе предлагают.