Глава 7
Одна мысль не давала мне покоя все это время: в моих планах было весьма слабое место, а именно — Кагр Первый, король бельгранский. Страх за то, что он может случайно погибнуть, или будет покалечен на охоте, или заболеет неизлечимой болезнью, — этот страх не давал мне покоя. Конечно, от всех этих неприятностей я мог его защитить. Но был нюанс. Я мог не допустить случайности, отвести почти любую из них, однако был бессилен пред вмешательством светлого смотрителя. У меня не было формального права на защиту короля. А следовательно, крылатый мог подложить мне изрядную свинью. Не знаю, хотел ли он чего-то подобного или нет. Но такая возможность буквально заставляла мои чешуйки вставать дыбом. Вот если бы Кагр продал мне свою душу за долгую и здоровую жизнь, то… Но, увы, я сам приложил хвост к тому, чтобы он вырос истинно верующим, потому как вопрос веры был одним из немаловажных аспектов, который сформировал желание короля распространить веру в Единого на весь Арках путем объединения населения острова в одну державу.
Наверняка умей я спать и видеть сны, то часто бы просыпался от кошмара, в котором из-за вмешательства птички небесной Кагр расстается с жизнью. Честно сказать, я не придумал ничего! Мне казалось, что этот вопрос неразрешим, что мне еще долгое время придется вздрагивать, когда отблеск Света пройдет рядом с моим ставленником. Каюсь, глуп и неопытен. Но новичкам, говорят, везет. Повезло и мне…
Имиара, вдовствующая королева-мать, не находила себе места. Ее ненаглядный внук заболел. Сама Имиара, обладающая очень слабым здоровьем, все время боялась, что ее кровиночка, ее отрада может умереть. Часами она сидела у изголовья детской кроватки. Молила не только Единого, но даже языческих богов даровать выздоровление ее внуку.
— Леди Имиара, — тихо окликнул ее аббат Санам. — Сегодня пройдет большое служение о здоровье наследника. Вы будете присутствовать?
— Да, конечно. Скажите только, аббат, сколько таких служений уже было?
— Три, ваше величество.
— Разве хоть одно из них помогло? Болезнь не отступает! Вы же сами видите это! — На подобные утверждения из чьих-либо других уст Санам отреагировал бы очень жестко. Но Имиара находилась на грани отчаяния, а он как хороший служитель, видел состояние вдовствующей королевы.
— Все в руках Единого, неисповедимы Его пути.
— Это вы мне уже не раз повторяете! — Женщина была готова вспылить, но вовремя удержалась. Все же не со служкой она разговаривала, а с одним из самых влиятельных церковников Аркаха. — Разве я не верю в Единого? Разве я не хожу на службы? Разве мои дары церкви малы?! Так почему же тогда Всевышний, забрав у меня мужа и двух сыновей, сейчас хочет забрать еще и внука?
— Все в деснице Его. — А что еще мог сказать священник?
— Пообещайте мне наконец! Пообещайте, что мой внук будет жить! Вы же служитель Его! Я принесу любые дары! Я в монастырь уйду! Отпишу все свои земли церкви. Только сделайте хоть что-нибудь! — Подобные обещания дорого стоили. Но аббат был истинно верующим и честным человеком, поэтому сказал, что думал:
— Я могу только молиться. Обещать выздоровление может только дьявол. Положитесь на милость Господина нашего и молитесь. — Не в силах смотреть на слезы вдовствующей королевы, Санам поспешил удалиться. — Простите меня, леди Имиара, но мне надо готовиться к службе.
И аббат едва не бегом покинул детскую.
Санам думал, что стоит ему выйти, и несчастная расплачется, разрыдается в истерике. Он был бы сильно удивлен, если бы оглянулся. У детской кроватки сидела волевая, целеустремленная женщина, мать и бабушка, которая только что приняла решение…
Как же она торговалась! Эта леди Имиара могла бы заткнуть за пояс любого торгаша! Требовала здоровья и благополучия для всего ее рода вплоть до седьмого колена. Мне долго пришлось ее убеждать, что сие не в моей власти. Это было правдой: для таких обещаний мой ранг был маловат. Да и вообще, дьяволы не любят «долгоиграющие» договоры, я исключением не был.
Каких сил мне стоило переключить внимание Имиары с внука на сына! Убеждал, что здоровье внука я обеспечу. Но случись что с Кагром, ее внук станет жертвой интриг и дележа власти. Хорошо, что вдовствующая королева была умна, и обрисованная мною перспектива вполне укладывалась в ее представление о реально возможном.