Опасаюсь утомить читателя долгим предисловием, но всё же расскажу ещё один случай. Из взрослой жизни поэтов.
В тот день с утра лил дождь. Иногда он сменялся ливнем, а изредка переходил в мелкий трусливый грибной капальщик. От нашей дачи до остановки автобуса, увозящего дачников в город, по размытой дороге нужно было пройти километра полтора. Имелись бы у меня в тот день сапоги… Пришлось идти на хитрость. А именно взять бинт и два полиэтиленовых пакета - из тех, которые по двадцать кило картошки выдерживают и страшно шуршат. Я обул ноги в пакеты, завязал бинтом и отправился по размытой проселочной дороге к автобусной остановке. Представьте себе мужчину в самом расцвете сил, с черным зонтом, в закатанных до полуколена брюках и одетых на ноги полиэтиленовых пакетах. Один чёрный, другой – голубой. Придумка оказалась удачной - можно было запросто форсировать лужи, чем я незамедлительно и занялся. Две строчки из последнего стихотворения не давали мне покоя. Не нравились. По дороге я мучил их и так, и эдак, менял слова, подбирал новые, переставлял рифмы, но строчки уперлись, что те герои партизанской войны. Даже под пытками не соглашаясь сотрудничать с оккупационным поэтическим режимом. А тут автобус... Если пропустишь, потом минут двадцать ждать следующий. Не переставая твердить на бегу последнюю из придуманных рифм, я бросился к остановке, залетел в салон, радостно выдохнул и, рассчитавшись с хмурым кондуктором, уставился в окно, продолжая думать над стихотворением. Я так увлёкся, что окружающий мир перестал для меня существовать...
…В городе дождь уже стих. Из остановившегося автобуса, вышел мужчина в самом расцвете сил. Что-то задумчиво бормоча, он прошествовал к большому продуктовому магазину. Некоторые прохожие удивлённо оборачивались ему вслед. На мужчине были закатанные по колено брюки и полиэтиленовые пакеты, привязанные грязными медицинскими бинтами к щиколоткам…
Игорь Маранин,
1 сентября 2016 г.
А
АНГЕЛ ВЫЧИТАЕТ ГОДЫ
На небе серые разводы.
Так быстро отпуск пролетел!
Мой ангел вычитает годы,
кроша на землю белый мел.
Я из окна смотрю, как с вышки:
на снежной горке у катка
из мела лет моих мальчишки,
толкаясь, льют снеговика.
И что капризы им природы?
С горы покатят ком густой,
и заискрятся мои годы
на детских варежках зимой.
(2016)
АНИТА
День.
Дом.
Окно открыто.
За ним черёмуха цветёт.
Сидит за прялкою Анита
и песню грустную поёт.
О том, как хороши закаты
и плохи прочие дела.
О милом, что ушёл в солдаты
на четверть века из села.
О том, что сшита крепкой ниткой
их судеб алая тесьма.
О поцелуях за калиткой
и об отсутствии письма...
День.
Дом.
Окно открыто.
Куда же милый мог пропасть?
Всплакнёт за прялкою Анита,
вздохнёт и снова будет прясть.
Она не знает о могиле
в чужой далёкой стороне.
О том, что милого убили
на необъявленной войне.
Но, падая от пули прыткой
успел он вспомнить на лету
о поцелуях за калиткой
и о черёмухе в цвету.
День.
Дом.
Окно открыто.
За ним черёмуха цветёт.
Сидит за прялкою Анита
и своего солдата ждёт
2015)
АННУШКА-2012
Сидит в машине Аннушка
и ждёт зелёный свет.
На небе нет ни пятнышка
и опасений нет.
Косыночка былинная,
пальтишко - чистый драп.
А маслице машинное
на рельсы
кап...
кап...
кап..
(2012)
Б
БАБУШКА И БОГ
Платья подшивая облакам
и ветрам сплетая косы туго,
бабушка в раю по вечерам
сказывает Богу обо мне.
Он с улыбкой слушает рассказ
в небо возвратившегося друга,
он и так всё ведает про нас,
но ему уютно рядом с ней.
На лице у бабушки морщин
больше нет – она меня моложе,
но грехами тысячу причин
ей я беспокоиться создал.
Как моих былых учителей
просит Бога быть со мной построже,
чтобы там на грешной на Земле
я души своей не прогулял.
Время чертит и считает Бог –
дни бегут за циркулем по кругу.