Послала его на хрен. Нечего мешать мне болеть. Вот если бы он просто пришел, без этого… Я бы даже апельсины стерпела, хоть и не люблю их.
Есть куча книжек, сеть, санорин-неоангин, яблочная наливка. Чего еще надо, чтобы поболеть с комфортом. И с работы никто не позвонит. Попробуй, поболей в рабочее время. Сразу кому-нибудь окажешься нужен.
А ночью – «любимый сон»: мутная весенняя река тащит меня, вокруг плавают пластиковые бутылки, палки, мусор, пена. Холодно, хочется выбраться из воды. Но берега густо заросли ивняком, так густо, что не пробраться, а течение тащит. И вдруг – высоченный берег, весь глинистый, скользкий, по нему в реку льет вода… кое-как влепляюсь в этот берег, пытаюсь ногтями зацепиться за глину, ползти вверх… не удерживаюсь и снова падаю в холодный поток, и меня тащит дальше. И ведь не утону. Просыпаюсь с забитым носом, тащусь в ванную, отмываться.
А все-таки, хорошо было… Рыжий куст облепихи, ягоды не собрали хозяева, так они и замерзли – на белом. Синички лазоревки, малюсенькие, в синих шапочках, старательно клюют мерзлую облепиху.
Тоненькие крестики птичьих следов возле сухого репейника. И снежная пыль в лицо… Красота…
Еще бы статью прикончить. Бывают статьи, которые в радость, потому что результат четкий и новый. А эта – ни бе-ни ме-ни кукареку. Результат получился фифти-фифти, интерпретация скучна, как два учителя. Но не написать нельзя, потому что люди работали, потому что нужно это опубликовать, чтобы хотя бы зафиксировать – этот подход неинтересен.
Алек так и не пришел. Ну и ладно. Послезавтра на работу. Хорошо, что она у меня есть.
16 января
Праздник… Сколько ж можно… Не успели переварить новогоднюю десятидневку, утихомирить измученные желудки и выйти на работу, как опять…
День рождения. Почтенная сотрудница, мать семейства и вообще хороший человек. Нарядный стол, скатерочка разноцветная, вино-конфеты-торт. Золотятся бананы, рыжеют мандарины, плывет запах бергамота. Не люблю чай с отдушками. Тосты:
– За здоровье, благополучие, за детей и внуков!
– За золотые ручки!
– За нас, любимых!
Сладко улыбаюсь имениннице и желаю успехов. А только вчера задала ей по первое число. Надо разговор за столом поддержать. Кто-то припоминает старый анекдот, кто-то живописует "подвиги" своей кошки. Вроде, весело. Вроде, все мы друг друга любим. Но как задолбало уже… Одни и те же тосты, одни и те же разговоры, все друг про друга все выучили наизусть.
Каждый раз одно и то же. Но традиция. Но, говорят, укрепляет коллектив. Но – праздник, который всегда с нами. На каждый месяц по одному, а то и по два дня рождения, а еще есть 23 февраля, 8 Марта, старый и новый Новый год…
Уффф… торт доели… можно, наконец, отправить аспиранток посуду мыть. И поработать немного.
26 января
С утра была зла несказанно. Холод собачий в кабинете. Cломалась качалка для колб, надо звать электриков, гудит мотор "Колоры", прибору уже 30 лет, но работает, зараза. В гранте, который надо писать срочно, вместо одного пункта, который был два года назад, теперь четыре. Чем они отличаются, сам черт не знает. О, великий Лем и его машинистка…
А теперь вечер, и все это куда-то отдалилось. Мороз-воевода дозором. Жду звонка. Сама звонить боюсь, потому что. Злость еще не прошла. Требовательные нотки не погасишь. Туфта получится. Есть ли шанс провести хороший вечер и ночь… Наверное. Маменька героя моего романа изволили выздороветь и уехать к подруге в гости на пару дней.
Когда все возможно, невозможно ничего. Предвкушение слаще реализации. О сколько нам открытий чудных готовит воображение. Ждать… уже договорившись… как за дверью послышится гул лифта, потом шаги… Нет… это к соседям… И замирает что-то где-то… не в душе, причем тут душа. В куда более низких сферах… Кто-то у двери… Вроде бы в звонок долбится… А звонок у меня паршивый. Влом менять. И терпеть не могу нынешние с переливчатыми голосами. Да, звонок… Открываю, ну конечно с самой веселой ухмылкой:
– О! Привет, заходи, у меня холодно, но ради такого случая электрообогреватель жужжит.. Давай, тяпнем, для сугреву?
И все это громко, весело… А хочется– тихо уткнуться в плечо стоять так. Молча. Потому что…
3 февраля
На улице мороз. На окнах по краям пенопластовой липучки наледи. Замерзли листья сенполии, которые к окну, забыла вовремя стащить их с подоконника. Гудит обогреватель. Теплая волна на мой голый бок. Кисти мои крепко увязаны черным шарфом, шарф притянут к основанию бра. Я могу дернуться. Но лучше не надо.