И вот тут я допустил ошибку. Мне бы сразу смыться, без оглядки на ее крики и возможную последующую нервотрепку, а я просигналил в ответ и решил ее дождаться. С чего я взял, что она мне хочет что-то важное сказать?
Видимо, дело было в благодушии. Этой ночью я впервые за последние дни спокойно спал и никто мне не помешал в этом — ни живые, ни мертвые.
— Стоять! — буквально секунд через тридцать вылетела моя соседка из подъездной двери. — Куда собрался?
— А тебе не пофигу? — немного даже опешил я от такого наглого вопроса.
— Чудак ты человек, — подтянула «велосипедки» Маринка. — Сказано тебе — ты у меня под колпаком.
Она прищурила правый глаз, состроила гримасу в духе «Большой брат следит за тобой», да еще и пальцами некую манипуляцию произвела, давая мне понять, что я теперь в сторону не вильну.
Это, возможно, и произвело бы на меня хоть какое-то впечатление, кабы не ее внешний вид. Взлохмаченные после сна волосы, майка на три размера больше, уже упомянутые «велосипедки» и домашние тапки. Ну вот не тянет она на сурового стрингера, который готов поведать людям обо всех оккультных тайнах Вселенной.
— Польщен, — шаркнул ножкой я. — Ну все, бывай. Мне пора.
— Куда! — возмутилась Маринка и вцепилась в мой рюкзак. — Без меня?
Бедный Родька. Я, не придумав ничего лучшего, его как раз туда и посадил, перед этим выдав пачку сахара-рафинада, чтобы жизнь немного послаще казалась. Представляю, что он сейчас испытывает.
Кстати — для меня явилось сюрпризом, что моего нового слугу надо в чем-то транспортировать. После его эффектного появления в моей квартире мне думалось, что у него есть возможность перемещаться в пространстве без посторонней помощи. Ну или там невидимым.
Да фиг. Пришлось засовывать в рюкзак и тащить на собственном горбу.
А как он попал ко мне в квартиру в первый раз, он мне так и не сказал. Лапками помахал, мех потопорщил — но не сказал.
Я так думаю — с помощью Вавилы Силыча, которого он теперь выдавать не хочет.
— На работу иду, — попытался отмазаться от Маринки я. — На трудовой подвиг.
— Врешь, — помахала пальцем она. — Даже врешь-два. Во-первых, ты лентяй и на работу сверхурочно сроду не выйдешь. Ну если только тебя совсем уж за яйца не возьмут.
— Еще деньгами можно подманить, — проворчал я, признавая ее частичную правоту.
— Во-вторых — это твой рюкзак, — обличительно заявила Маринка, презрительной усмешкой давая мне понять, что деньги — не аргумент. — Что ты на меня уставился? Я тебя, Смолин, уже изучила. Ты с ним ходишь только тогда, когда куда-то неблизко собираешься. Я журналист, подмечать мелочи и детали — это моя профессия. Говори, куда намылился? И только не ври, что к бабе на дачу на все выходные. Ты и в городе-то толком никому не нужен, а уж в сельской местности тем более. У тебя руки из жопы растут.
— Да пошла ты, — даже как-то обиделся я, на этот раз непритворно.
Чего это — «не нужен»? Чего это — «из жопы»?
Я насупился, повернулся к соседке спиной и потопал к выходу из двора.
— Смолин, не дури, — догнала меня она. — Я с тобой, но мне собраться надо.
— Да отвали ты от меня, — уже всерьез разозлился я. — Что, у меня своих дел быть не может?
— Могут, — согласилась Маринка. — И они до чертиков любопытны. Я пятой точкой чую, что ты влип в какое-то дерьмо, которое мне точно небезынтересно. Смолин, бери меня с собой, у тебя выхода нет.
— К родителям еду, — предпринял еще одну попытку выкрутиться я. — К маме с папой. Хоть у меня руки и из жопы растут, но лопатой я махать умею. Картошку мы будем сажать.
— Как тебя в банке держат? — вздохнула Маринка. — Ты же врать не умеешь, а там без этого никак. Ты профнепригоден. Ну, что? Городское ты чудо. Июнь на дворе, какую картошку сажать? Ладно. Последний раз спрашиваю — будешь говорить по-хорошему?
— Не понимаю, чего ты от меня хочешь, — упрямо буркнул я.
— Сам виноват, — обличительно сказала моя соседка и в голос заорала: — Не бросай меня, Сашка! Ну, не броса-а-а-а-а-а-а-ай!
Из ее глаз, секунду назад сухих, выкатились две слезинки размером с хорошую градину.
Она бухнулась на колени, обняла мои ноги и протяжно провыла:
— Что говорил? Что обещал-то мне ночами весенними, светлыми, что? А теперь все, получил что хотел? Добился своего и мстишь за то, что раньше отказывала! Не пущу! Ни-ку-да не пущу!!!
Дворники, супружеская чета откуда-то из Средней Азии, до того спокойно метущие двор и с интересом поглядывавшие на нас, теперь вовсе остановились и смотрели за происходящим как в кино.
Распахнулись сразу штук пять окон, и из них высунулись любопытные старушечьи лица.