Но сожрать время даже не пытайся, потому как его вовсе нет. Время это ржавая селёдка сбивать со следу лопоухих легковеров. Элементарный лохотрон. Подменка словом «время» того, что, по сути, серия различных состояний пространства. Какое-то место освещённое солнцем слева – это утро, то же самое место в подсветке справа – вечер. Проще простого. День как единица измерения времени? Да не транди ты! День всего лишь разница между двумя состояниями пространства. Яблоко прибавить яблоко получится пара яблок, а не единица времени, блин! Чушь собачья!
О, прости, милая! Тих-тих-тих… Ты не пугайся только, всё хорошо, серый волк далеко, за лесами, за горами, а тут всё схвачено и под контролем…
Ну да, как-то само собой выходит, лишь только нарисуется эта сладкая парочка, пространство и время, у меня враз катит расширение сознания, совсем чуть-чуть, почти и незаметно даже, если не слишком присматриваться. Но как только взбредут эти гады на ум, хоть даже и слегка, мимоходом—хрясь! – треск короткого замыкания, весь взъерепенюсь, и – пошёл лепетать взахлёб полную галиматью и ахинею. Горожу чёрт-те что, где и Господь ногу сломит… Ни дать, ни взять – реинкарнация того чокнутого юродивого, Василия Блаженного, только накрученный по смежной тематике.
Но не буйствую ничуть. Вот уж чёрта с два и Боже упаси. Оба могут засвидетельствовать, что в ходе приступов никто из гражданских лиц и разу не пострадал, никоим образом. Наплету несуразицы, да сам в ней и запутаюсь, тут и бзику конец, а дальше на мне опять хоть воду вози, или чё уж там навьючат на покорную спину кроткого йеху…)
~~~~~
~ ~ ~ истоки
Что-то упорно мне подсказывает, что твои познания о своих же генеалогических корнях по отцовской линии оставляют желать лучшего. Однако утешаюсь убеждённостью в том, что твоё фамильное дерево с материнской стороны регулярно поливается и получает надлежащую подкормку и уход, а твоя бабушка, Гаина Михайловна, в деталях представила тебе кто есть кто на 2–3 предыдущих поколения. Если не глубже.
Обоснованная уверенность в жёстком табу на моей родословной (когда ты неподалёку) зародилась благодаря нежданному письму от твоей матери с извещением о моей кончине. Ну не то, чтобы – бух! по мозгам, нет, деликатная подача смягчала новость: раз тебе сказано, что твой папа умер, то нельзя подвергать хрупкость детской психики видениям бродячего покойника, которому всё не сидится на том свете… Правильная презентация, она хоть что самортизирует.
С тех пор, как призрак хороших манер, я избегал надолго покидать свою могилу. А и к тому же, когда сосед в пивной начинал гнать пургу печальной повести, что хоть теперь он и никто, но в своё время ходил Старпомом на атомной подлодке, то без зазрения и угрызений, а на вполне законном основании, я поливал в ответ про свою бытность заслуженным лётчиком-испытателем, покуда не разбился, трагически, на сверхсекретной модели нового поколения… и за это не имеющее аналогов достижение, кстати, удостоен Золотой Звезды Героя Советского Союза. Посмертно, есессна, и жаль, что награда не нашла героя, потому что эти суки ленивые даже и не искали толком, как всегда…
Вся эта потетень, сказать по чести, не показатель дара фантазировать не отходя от кассы, но плод коллективного творчества масс, потому что в ту романтическую эпоху, когда ребёнок матери-одиночки начинал задавать вопросы касательно неполного состава семьи, недоукомплектованная мамаша озвучивала традиционную отмазку: «Твой папа был лётчик и – погиб». Жёсткие факты жизни приберегались для подруг из непосредственного окружения. «Он младшим счетоводом был, девоньки, и разложил в конторе на столе. По гроб жизни не забуду как у меня под сракой те счёты ёбаные ёлзали. Туда! Сюда! Круть! Круть!»
Впрочем, дотошной презентации корней от меня не жди, моя осведомлённость о собственном происхождении поверхностна до обидного, науку евгенику в те поры держали в том же чёрном теле что и нынче…
Мать матери твоего отца звалась Катериной Пойонк и её вывез из Польши твой прадед, Иосиф Вакимов, Комиссар Первой Кавалерийской Армии Будённого, в виде трофея либо же как сувенир о том периоде Гражданской войны, когда конники Будённого чуть было не разграбили Варшаву. Распутица, увы, помешала.
Факт их взаимоотношений был узаконен ЗАГСом тех времён и спустя восемь лет родилась моя мать, Галина, за которой последовал её брат, Вадим, и их сестра, Людмила (каждый из последующих с интервалом в два года). В воспоминаниях всех троих, Иосиф был очень умный. Он знал Еврейский и Немецкий языки и исполнял должность Торгового Ревизора в одной из южных областей Украины. В тот период у Катерины имелась отдельная пара туфлей для каждого из её платьев.