Через десять минут намазанная половина засохла, стянулась в кулачок и полезла к бровям.
Вошел хозяин и увидел шестерых женщин-монстров, молча повернувших к нему перекошенные лица, а ведь одна из них полчаса назад была его женой.
Он получил шок, который выразился в громком произнесении нескольких некодифицированных слов.
Боже мой, а еще очки носит.
Сандро читает молча с нескрываемым азартом в лице.
День седьмой
Невероятно, осталось всего два дня!!! Ну три, три, но на третий день мы уезжаем, так что не считается.
Снег прекратился, зато вышло солнце, и страшный мороз, поэтому ходить крайне травматично. Гораздо приятнее наблюдать падающий снег, чем падающих людей.
«Караван историй» прочитан второй раз – вдумчиво и с расстановкой. Теперь я все знаю о жизни Кейт Мосс, дочери Фрейндлих и фотопроекте «Рождественские открытки».
Кажется, у них где-то завалялись «Семь дней» с вырванными на растопку страницами.
Женский персонал гостиницы обсуждает постояльцев, вынося приговоры направо и налево. Ради интереса присоединяюсь к ритуальному кофепитию: узнала столько шокирующих подробностей о парне из номера напротив!!!
Жена у него русская, и дети не его, и живут они в Саратове, и она держит его под каблуком, и он ходит у нее по струночке, и так им и надо, это мы, грузинские женщины, дуры набитые, сажаем себе мужчин на шею.
С ума сойти, не повариха, а Эдгар Гувер в юбке.
Тем же вечером разговорилась с русской женой – которая оказалась мегрелкой-блондинкой, и выяснила, что у них трое детей, из которых старшей уже тринадцать, живут они в Тбилиси по соседству со мной, а маленькая Элисабед превосходно объяснилась на грузинском языке.
Гм.
Не буду разочаровывать повариху.
– Мам, можно я прочитаю не десять страниц, а шестнадцать? – умоляюще сказал Сандро с верхней полки.
Не верю своим ушам!
День восьмой
По телевизору увидела Бриджет Фонду: к моему ужасу, это оказался фильм «Снежная королева». Кай битый час бродит по ледяным коридорам, а меня и без того проморозило до печенок. По-моему, это чей-то злой умысел.
Может, все-таки махнуть домой? Подумаешь, два дня: неужели это отразится на бронхах?
Маленькие засранцы отказались уезжать.
Ну что ж, последние два дня – это нечеловечески тяжело, но чего не вынесешь ради детей.
Минуты буквально ползут, как коматозные черепахи.
В следующий раз пусть их везет папачос.
Ну да, размечталась: куда он поедет с ними один?! Вот что бы он делал в этом случае – когда Мишка надул в кровать?
А?
Стирал бы простыни, сушил матрас? Фиг!
Он бы дал персоналу денег и приказал все поменять.
А я – как дура.
Впрочем, почему «как».
Уж лучше бы шел снег.
Сандро получил всемилостивейшее разрешение читать сколько угодно за раз. Разбудите меня, я сплю.
День девятый
Таких морозов не помнят старожилы – пожалуй, на этот раз правда не помнят.
Ночью минус 25.
И в Тбилиси то же самое.
Надо было выходить замуж за конголезца Мориса и жить в Африке.
Целый день проторчали в гостинице, изнывая от предвкушения возвращения домой.
Вечером Мишка потребовал выйти кататься.
И в самом деле, почему бы не пойти напоследок?
На улице – вечная мерзлота.
Ветер, тьма и лед под ногами.
На трассе – никого.
Спотыкаясь и звеня обледенелыми конечностями, ковыляем несолоно хлебавши обратно в гостиницу под эпические завывания Сандрика:
– Почему мы всегда делаем то, что хочет этот противный моллюск?! Что я делаю на улице?? Хочу домой, к папе! Хочу в свою кровать!! Хочу под одеяло!! Горячий чай!! Ааа, ооо, уууу!!!
На эпос сбежались окрестные собаки – злобные кавказские овчарки, придав нашему готичному шествию джеклондоновский колорит.
– Нет, это все собаки Баскервиля! – лютовал начитанный парень, подталкивая моллюска в сторону заборов. Пожалуй, он слишком впечатлился.
День десятый
Вива, вива, аллилуйя!!!
Три часа с глухонемым таксистом – и вот он, дом-милый-дом!!
Улицы обморожены, обезлюдели, притихли – появилось ощущение нереальности происходящего.
Дома нас ждал сюрприз: шведская стенка с канатом и боксерской грушей.
Груша не выдержала Мишкиного восторга и оборвалась немедленно.
Сандрик сковырнулся коленом на пол.
Беспроводной Интернет исчез – потому что папачос прибил степлером какие-то кабели к плинтусу и пробил их насквозь.