И я сдалась. Я говорила с ней, а точнее я кричала, орала на нее. Я рассказала ей все, что произошло: о Голде, о Реджине, что я должна была предпринять что-то, вернуть Реджину обратно, потому что я просто не могла без нее жить. Я заслужила шанс любить. Я заслужила такое же счастье, как было у Дэвида и Снежки. Мне было это просто необходимо, как воздух. Я сказала ей, что Реджина сейчас находиться здесь, рядом с нами, в этой комнате. Глаза Снежки быстро забегали вокруг. Но она, конечно, ничего не увидела, кроме бесконечных стеллажей с книгами, которыми была наполнена библиотека. Я сказала ей, что все мои тренировки магией, были только ради того, чтобы вернуть Реджину, чтобы спасти мою единственную и настоящую любовь.
Я ожидала, что Снежка будет в шоке, напугана, подумает, что я сошла с ума. Но она удивила меня. В ее глазах была грусть, и слезы все еще текли по щекам, дыхание было неровным, но она не выглядела шокированной. Она пристально посмотрела на меня, и я ощутила ее боль. В тот момент она была почти такой же, как моя.
«Реджина была твоей Истинной Любовью», - это был не вопрос, это было утверждение. Я со всей силы сжала кулаки.
«ЕСТЬ!» - крикнула я. – «Не была. Она и сейчас моя Истинная Любовь».
«Эмма…» - начала была Снежка, но я быстро ее прервала.
«Видишь? Ты не понимаешь. И никогда не поймешь. Ты просто не можешь этого понять», - огрызнулась я.
«Я могу», - крикнула на меня Снежка. – «Я могу тебя понять. Когда мы были прокляты, я также чувствовала себя по отношению к твоему отцу, но я не могла быть с ним. Мне не хватало частички себя, мне не хватало своей половинки, чтобы чувствовать себя цельной, заполненной. Я так понимаю тебя, Эмма. Я понимаю».
«Нет, не понимаешь», - возразила я. – «Это не то же самое. Вы все еще были друг у друга тогда. Разве ты не видишь разницу? Ты могла прикоснуться к нему, обнять его, поцеловать. Ты могла…могла…а я не могу, мам, я не могу».
Это было последней каплей. Я сломалась. Упала на пол и зарыдала. Снежка подбежала ко мне и, сев рядом, крепко обняла. Она плакала вместе со мной, крепко сжимая мое дрожащее тело.
«Я не могу прикоснуться к ней, мама. Я не могу… я вижу ее. Я вижу ее каждый день, каждую минуту. Я слышу ее, могу смеяться вместе с ней, плакать вместе с ней, но у меня ее нет. Не могу касаться ее, обнимать, делать то, что хочу. Я хочу почувствовать ее кожу своей, хочу чувствовать ее, но не могу. Я не могу дышать, есть, спать. Я не чувствую ничего, кроме боли. Она никогда не прекращается, и я не могу ее никак унять. Я не могу избавиться от нее. Как ты не понимаешь? Я не могу избавиться от нее. Я, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, НЕ МОГУ!»
«Ох, милая…» - прошептала Снежка. Ее голос был надломлен. Руками она гладила меня по волосам, рукам, по спине. Но я ничего не чувствовала. Я онемела.
«Эмма, послушай меня», - начала она, но я уже знала, к чему она клонит. Оттолкнув ее и вскочив на ноги, я снова зарычала на нее:
«Нет! Нет, не надо. Не говори мне, что это бессмысленно. Не говори мне, что я не смогу это сделать. Не говори мне этого дерьма, потому что я не хочу ничего слышать. Я не хочу это слышать. У меня получится. Я сделаю это. И если ты и правда хочешь что-то исправить, то возьми книгу и помоги мне. ПОМОГИ МНЕ, или убирайся ко всем чертям, потому что я не нуждаюсь в тебе. Я не хочу, чтобы ты сидела тут и ныла, что у меня ничего не получится. Так что либо помоги мне, либо просто отпусти меня, потому что я все равно не перестану пытаться. Я никогда не перестану».
Снежка медленно поднялась на ноги и протянула ко мне руки, в попытке опять меня обнять. Не думаю, что когда-либо видела, чтобы она так сильно плакала. В ее взгляде был страх, ужас, безнадежность. Ее сердце было разбито. И я знала, что это я его разбила. Я отстранилась, не давая ей прикоснуться к себе. Я должна быть сфокусирована только на Реджине. Я должна.
«Эмма, посмотри на себя», - тихо сказала Снежка. В следующую секунду она резко схватила меня за руку и протащила через весь зал к стойке регистрации. Резко развернув меня к прямоугольному зеркалу, висящему на стене, она крикнула. – «Посмотри на себя!»
Я посмотрела. Я внимательно уставилась на свое отражение, и это заставило почувствовать еще более острую, глубокую боль. Моя кожа была бледной, и немного желтоватой. Я очень сильно похудела. Тяжелые, темные мешки под глазами, а сами глаза были кроваво-красными, налитыми кровью. Волосы утратили блеск, стали тусклыми. Они безжизненно клочьями падали на мои плечи, напоминая о том, как я сама себя чувствовала: слабой, грязной, мертвой.
В отражении я заметила Реджину. Она стояла позади меня, сбоку от Снежки. Ее глаза были печальными, а щеки влажными. И хотя она молчала, я знала все, о чем она думает. Она хотела помочь мне. Хотела устроить мне хорошую взбучку. Она хотела… даже не знаю, я уже ни в чем не была уверена, как и Реджина. Просто она смотрела на меня с такой болью во взгляде, видя меня в таком состоянии, что я просто не могла даже злиться на нее. Но что я могла поделать?
Я должна просто сдаться и попробовать жить своей жизнью без нее?
Это даже не обсуждается!
«Ты видишь, что ты с собой делаешь?» - все еще плача, спросила Снежка. – «Эмма, ты уже несколько недель не видела Генри, и он не хочет тебя видеть, потому что ему больно. Больно видеть тебя такой. Посмотри! Посмотри на себя. Ты убиваешь себя, Эмма. Если ты не прекратишь это, то умрешь».
«Мне плевать», - прошептала я хриплым голосом. – «Мне плевать, если я умру. Я даже хочу. Если я не могу вернуть ее, то хочу умереть. Я хочу умереть, лишь бы быть с ней».
Я услышала испуганный всхлип Реджины и закрыла глаза, чтобы не видеть отражения ее лица в зеркале.
«Пожалуйста, Эмма… не говори так. Не делай этого», - умоляла Реджина.
Я грустно улыбнулась и пожала плечами.
«Это правда, Реджина. Я предпочла бы быть мертвой с тобой, чем живой без тебя».
Снежка ахнула, поняв, что я разговариваю с Реджиной, словно та была тоже с нами в одной комнате. Но видеть ее Снежка не могла, так же как и слышать. Но ведь Реджина все равно была все это время тут с нами.
«Я люблю тебя», - прошептала я и посмотрела в такие прекрасные, полные слез, шоколадные глаза, которые всегда будут заставлять мое сердце биться быстрее.
«Я тоже тебя люблю», - прошептала Реджина в ответ. Не смотря на то, что я могла чувствовать только боль, сердце забилось быстрее от ее слов.
Отвернувшись от зеркала, я подошла к перевернутому столу. Вернув его на прежнее место, я снова села в кресло перед ним, как и сидела, когда пришла Снежка.
«Как насчет Генри? Что насчет твоего сына?» - спросила Снежка, подойдя ближе к столу.
Я тяжело вздохнула и устало провела рукой по своему лицу.
«А что с ним? Он больше не нуждается во мне, в такой мне. Ему нужна Реджина, а я не она. Я не могу ничего сделать для него. Снежка, да я даже дышать нормально не могу. Ты думаешь, что я позабочусь о нем, если даже о себе не могу позаботиться? Я не могу. Ему лучше остаться с вами».
«Значит, это все? Ты просто сдаешься?» - выкрикнула она, наклонившись ко мне и вцепившись в мою руку.
«Нет, я не сдаюсь», - честно ответила я, прямо смотря ей в глаза. – «Я говорила тебе… я не могу сдаться. И никогда не сделаю этого. Так что, либо помоги мне, либо проваливай. Просто уходи, твои пустые слова ничего уже не изменят».
Долгое время Снежка просто сидела и смотрела на меня. Я чувствовала ее взгляд, он прожигал меня насквозь. Я пыталась спрятаться за стопками книг, утонуть в бесчисленном количестве желтых страниц. Но она все смотрела на меня, иногда вытирая рукой, бежавшие по щекам слезы. Вот-вот, казалось, она сдастся и, наконец, уйдет. Но она сидела и не уходила.
Вместо этого, она протянула дрожащую руку и взяла ближайшую книгу. Открыв ее, она начала внимательно читать. Руками Снежка крепко сжала мои руки, переплела наши пальцы вместе. Ее слезы брызнули на страницы книги, размазывая чернила, но она лишь продолжала читать. Как и я.
Комментарий к Глава 13: Я никогда не перестану