Когда мы чуть позже покидали закусочную, мы все были полностью истощены и обезвожены, будто несколько часов подряд катались на американских горках. Это был длинный и тяжелый день. Реджина потянула меня в сторону и тихонько спросила, может ли она провести пару часов с Генри наедине. После ее вопроса, я мягко обняла ее, поцеловала в висок и серьезно сказала:
«Реджина, Генри – твой сын. Ты никогда не должна спрашивать разрешения провести с ним время. Иди. Увидимся дома».
Мне, конечно, не хотелось отпускать ее, после стольких месяцев разлуки, но я понимала, что им сейчас необходимо побыть наедине. Они тоже так давно не видели друг друга. Им понадобится некоторое время, чтобы снова привыкнуть друг к другу. Я прекрасно это понимала.
Реджина улыбнулась и слегка прижалась к моим губам, прежде чем взяла Генри за руку, и они не спеша пошли вниз по улице. Но не успели они далеко отойти, как Снежка внезапно крикнула:
«Реджина, погоди!»
Реджина замерла и, медленно повернувшись, настороженно посмотрела на Мэри Маргарет.
«Снежка?» - вопросительно сказала она, ожидая продолжения.
Я подошла поближе к матери. Хоть Снежка теперь точно была в команде Реджины, зная их историю, нужно быть готовым ко всему. Итак, я на всякий случай подошла поближе и напряглась.
«Я просто хотела сказать», - неуверенно начала Снежка, внимательно изучая асфальт под ногами Реджины. – «Что у меня было время подумать, целых семь месяцев. Не знаю, рассказывала ли тебе Эмма или нет, но вместе с тобой тогда умерла какая-то часть меня».
Мы с Реджиной переглянулись, а затем уставились на Снежку. Женщина глубоко вздохнула и продолжила.
«Я никогда на самом деле не ненавидела тебя, Реджина. Я просто не могла. Мне так жаль, что я не сказала тебе этого раньше. Я сожалею, Реджина…»
«Я тоже», - неожиданно вставила Реджина. Как будто она знала, что Снежка собиралась ей сказать. Снежка несколько секунд удивленно всматривалась в лицо женщины напротив, а затем ее лицо озарила счастливая улыбка. А потом она подбежала к Реджине и стиснула ее в объятьях так крепко, что несчастная жертва даже закашлялась.
«Ой, извини, я просто…».
Реджина мягко рассмеялась и, обнимая Снежку в ответ, сказала:
«Мы могли бы начать все с начала».
После этих слов Мэри Маргарет еще раз обняла Реджину. Это было достаточно комичное зрелище со стороны. Но, черт возьми, это было так трогательно и мило. Они так давно должны были сказать это друг другу. Я могла только надеяться, что это станет новым стартом в их отношениях, окончательно положив конец их размолвкам.
Когда они, наконец, отпустили друг друга, Реджина еще раз улыбнулась всем нам, и обняв одной рукой Генри за плечи, уже собиралась развернуться, но Снежка снова схватила ее за руку.
«Реджина, подожди».
Тихонько вздохнув, Реджина замерла на месте.
«Снежка, я разрешила тебе меня обнять. Но если ты хочешь уговорить меня на девчачью пижамную вечеринку, тебе потребуется еще лет тридцать, не меньше».
«Нет», - серьезно сказала Мэри Маргарет. – «Просто я хочу еще кое-что тебе сказать. Я никогда не думала, что когда-то скажу тебе это, но я очень рада, что ты есть в моей жизни. Я рада, что именно ты – избранница моей дочери. Мне кажется, это очень романтично и символично, учитывая нашу историю. Я уверена, что ты будешь любить ее так, как она того заслуживает. И я точно знаю, что Эмма будет любить тебя так, как этого заслуживаешь ты, Реджина».
Лицо Реджины стало каменным, я даже не смогла сдержать тихого смешка, наблюдая за всей этой картиной. Казалось, женщина сейчас выдавит сдержанное «спасибо», но она удивила нас всех.
Сделав шаг вперед, Реджина четко произнесла:
«Я обещаю».
Затем, быстро повернувшись и схватив Генри за руку, она быстро зашагала по улице, подальше от Снежки, пока та не опомнилась и еще чего не сказала.
«Как ты себя чувствуешь?» - заботливо спросила Снежка, когда мы удобно расположились на диване в гостиной особняка. Никогда прежде нам не было так легко и свободно друг с другом. Мы были просто Мэри Маргарет и Эмма, мать и дочь.
Реджины и Генри не было уже пару часов. Скорее всего, они гуляли по пляжу, или лесу. Поэтому Снежка решила остаться со мной до их возвращения. Прежде всего, это нужно было ей. С того момента, как мы вернулись из мира духов, мама все никак не могла прийти в себя.
«Очень устала», - честно призналась я. Она засмеялась, обнимая диванную подушку.
«Не сомневаюсь», - сказала она, и между нами воцарилась комфортная тишина на несколько минут. Еще с первых дней знакомства, когда мы еще не знали, кем являемся друг другу, нам было легко находиться рядом. Может так крепки были родственные узы, или по другой причине. Не важно. Я была просто благодарна ей за это.
После длительного молчания Снежка очень робко спросила:
«Так… если ты лесбиянка, как ты забеременела Генри?»
От неожиданности и глупости вопроса я громко расхохоталась. Может потому что этот вопрос задала именно Снежка, этакий образец наивности и чистоты, может потому что я давно не спала и очень устала, но вопрос показался мне дико смешным. Я не могла успокоиться минут пять, а потом с улыбкой спросила:
«А кто сказал, что я лесбиянка?»
«Дорогая», - невозмутимо ответила Снежка. – «Твоя Истинная Любовь – женщина».
«Да? И что с того?» - я все еще улыбалась. – «Я же не специально выбирала именно женщину. Так получилось, это судьба или как там ее».
«Ага, значит, это судьба решила, что ты лесбиянка», - с ухмылкой сказала мама и слегка подтолкнула меня ногой.
«Не знаю, может с нами обеими что-то не в порядке», - уже серьезнее сказала я. – «Но я не хочу ставить какие-либо ярлыки на себя или Реджину. Я просто хочу быть с ней».
«Ух ты, Эмма», - воскликнула Мэри Маргарет, слезы навернулись на ее глаза. – «Это так красиво!»
«О, черт», - засмеялась я. – «Видно от недостатка сна я становлюсь глупым романтиком».
«Романтиком – да», - согласилась она. – «Но точно не глупым. Я считаю, что ты должна сказать Реджине то, что только что сказала мне».
«Ты так считаешь?» - может мне и правда стоит уставать чаще, если только в такие моменты я могу генерировать что-то романтическое и милое. Мне же, в конце концов, теперь надо производить впечатление на свою любимую женщину.
«Конечно», - уверено произнесла Снежка. – «Ты же отлично знаешь историю жизни Реджины. Она никогда не была легкой и предсказуемой. Думаю именно некоторой стабильности, уверенности и безопасности сейчас больше всего ей и не хватает».
«Может ты и права», - вздохнула я.
«Так значит если ты не лесбиянка, то никогда не была с другой женщиной раньше?» - Снежка все еще никак не могла успокоиться. Я опять начала нервно смеяться. – «Но тогда бы ты сейчас очень нервничала, а ты кажешься такой спокойной. Милая, ты не волнуешься?»
«Да что ты имеешь в виду?» - выдавила сквозь смех я. Она убежденно считала, что мама с дочерью обязаны вести такие «девчачьи» разговоры. Мне, конечно, было комфортно с ней, но, кажется, это уже был перебор. Мы с ней были практически одного возраста, и от этого мне становилось только смешнее.
«Волнуюсь? О чем я должна волноваться?»
«Ну, о сексе», - щеки Мэри Маргарет были алыми. – «Ты не нервничаешь, что в первый раз все получится не так хорошо, как хотелось бы?»
«Нет», - честно ответила я. – «Я уже была с девушками раньше, поэтому я совсем не переживаю по этому поводу. Да-да, я не понаслышке знакома с женским телом».
«Что?!» - воскликнула она. – «Вы уже спали с Реджиной?»
«Что?!» - пришла моя очередь удивляться. Господи, за что ж мне это. – «Нет, я имела в виду не Реджину. У меня уже был опыт с другими девушками», - как можно мягче постаралась объяснить я. Твою ж мать, если Реджина об этом узнает, у нее будет депрессия. – «И к тому же я сама женщина, так что с женским телом уж как-то справлюсь».
Какой же бред я сейчас несу!
«Ну, правильно», - после некоторой паузы протянула Снежка. – «В этом есть доля смысла»,