Что сохранить надолго не сумели…
Как страшно одиночество в семье,
Когда среди родных живёшь безродным,
И жизнь проходит, как в кошмарном сне,
С мечтой об одиночестве свободном…
Любое одиночество - есть боль,
Унять её не сможет даже время…
И только лишь любовь!.. Одна ЛЮБОВЬ
Способна снять с души такое бремя.
– Как все верно сказано, – прошептала Яна. – Все, до последней буквы… Я сейчас заплачу!
– Еще чего не хватало! Мы уже почти приехали. Смотри вперед – вот он дом, в котором я живу.
– Ничего себе!
Перед ней был пятиэтажный двухподъездный дом с охраняемой благоустроенной территорией и въездом на подземную парковку.
– Давно ты здесь живешь? – спросила Яна.
– Нет, недавно купил, ремонт не делал. Какой она была, в такой и живу. Пошли? Твой «тихоня» уснул? Что-то его не слышно.
Она посмотрела на переноску, откуда злобно поглядывал Кит.
– Не спит. Точно что-то замышляет. Смотри, Мартин, устроит он тебе «уборку».
– А там особо и нечего разбрасывать.
Поставив машину на отдых, они пошли пешком на третий этаж, где была квартира Мартина. Еще на первом стало слышно какие-то разборки на повышенных тонах: в основном, визгливый женский голос.
– Что происходит?
Яна взяла за руку Мартина и настороженно смотрела на него. Он пожал плечами.
– Сейчас узнаем. Шумят на втором, и я догадываюсь, из-за кого весь сыр-бор.
В это время послышался цокот каблуков на лестнице, и мимо них пронеслась злющая девушка, которая посылала кого-то по всем непроизносимым адресам. Единственное, что в этой речи было цензурным, так это «Марат».
Мартин шел первым по лестнице, неся в руке переноску, Яна шла за ним. Ее не сразу было видно за его широкой спиной.
– Здорово, старший брат. Ты решил живностью украсить свой быт?
– Привет, Марат. Не одному тебе доступно такое счастье.
В это время послышалось шипение Кита из «домика» и одновременно веселый лай какой-то мелкой собачки. Янка выглянула из-за спины Мартина и увидела Марата, наклонившегося к симпатичному, почти игрушечному песику. На нее нашло какое-то оцепенение, словно сейчас на нее посмотрит удав…
Мартин уже поднялся на площадку, Янка, споткнувшись, догнала его, и в этот момент Марат выпрямился. Он замер – никак не ожидал увидеть ту, что не шла из головы ни на минуту. Внутри все зажглось, даже мышцы дернулись.
– Здравствуй, Марат, – тихо сказала она и опустила глаза.
Почему так неуютно смотреть на него, ему в глаза? Не потому ли, что она видит в них огонь? Словно магма, поднимающаяся по жерлу вулкана, готова в любой момент вырваться, чтобы разрушить мир и покой.
– Привет. Яна, кажется? В гости? – его голос вернул девушку в реальность.
– Да, посидим у меня, – заговорил Мартин.
Он видел смущение Яны и жестом показал Марату, чтобы он оделся.
Тот кивнул и ушел вглубь квартиры, но через несколько секунд вернулся в футболке.
– Нам надо обсудить предложение Тигра, – сказал младший брат.
– Я уже думал об этом. И я согласен.
– Хорошо. Тогда я подготовлю договор и скину тебе на почту. Сам все посмотришь.
Котенку надоело шипеть на собаку, и он истошно замяукал. Песик испугался и бросился вниз по лестнице, Марат за ним. Янка захихикала.
– Вот бандит! Все вопросы разом решил.
– И он прав, – сказал Мартин. – Пошли, нам еще один этаж пройти.
Глава 15.
– Заходите в мой вигвам.
Мартин зашел в квартиру и пропустил Яну. Поставил на пол переноску и открыл дверцу: Кит выскочил сразу же, растопырился весь, попрыгал на одном месте и помчался на разведку территории. А площадь для открытий была большая.
Яна пока стояла на месте, разглядывая открывшееся пространство: стен, казалось, не было вовсе. Так, какие-то небольшие перегородки. И коридора не было, сбоку был едва заметный вход в гардеробную. Туда она и направилась. Мартин улыбнулся и пошел за ней.
– Давай я тебе помогу.
Она опять замерла на пороге и шепотом спросила:
– Сколько квадратных метров в твоем индейском поселении? Двести?
– Чуть меньше. Что ты растерялась? Яя? Ты же смелая девочка!
Яна оглянулась на него, кивнула и начала расстегивать пальто. Мартин забрал его и устроил на вешалке.
– Тебе тапочки нужны?
– А откуда у тебя женские тапочки? – с шутливым подозрением спросила она.
– С Аляски – для мамы и сестры. Отец прислал. От его мамы, моей бабушки.
Он подал ей расшитые какими-то камушками тапки без пяток. Яна примерила – оказались очень велики. Она с виноватым видом сказала ему: