– Да… – голос мужа вернул ее в реальность. – Ага, привет. Ну, и хорошо, что дома. Как день прошел?.. Замечательно. Отдыхай. Завтра снова работа-работа. Мама? На кухне, убирает со стола. Все нормально… Передам привет от тебя. Спокойной ночи, доченька.
Он положил трубку на аппарат. Уголки губ медленно поднялись – он улыбался, представляя и вспоминая Янку, маленький моторчик. Свою самую любимую девочку.
С этой улыбкой и повернулся к жене.
– Света, я тебя любил и люблю. Перестань жить-дрожать-бояться. Просто радуйся миру! Я надеюсь, ты все поняла и больше не станешь лезть в жизнь Яны. У нас замечательная дочь. Если она делает ошибки, то это – ее ошибки. Мы можем ей помочь справиться с чем-то, но только если она попросит. Все. Закончили разговор.
Глава 16.
Марат так и не дождался возвращения брата в воскресенье. И почему он был уверен, что Мартин вернется домой ночевать? Тренировка? Дела клуба? И что? Можно просто взять с собой сумку со спортивными вещами… Видимо, Мартин так и сделал.
Марат места себе не находил. Надо завтрашний день планировать, а у него в голове только Яна, ее худенькие плечи, тонкие руки и глаза… Светло-зеленые, грустные, красивые…
И тут же вспомнилось, как меняется ее взгляд, когда она смотрит на Мартина: словно мгновенно расцветает, как стебелек тянется к солнцу! И он так же смотрит на нее – в ней теперь весь его мир.
Марат опустил голову на руки, помотал ею, подергал себя за кудри – может, это поможет изгнать Яну?
«Душ! Холодный душ! Всегда помогает. Завтра серьезный сложный день, а я раскис, как нюня».
С этими мыслями он направился в ванную.
Но и там, под ледяной водой, перед ним мелькал грустный и потерянный взгляд Яны, любимой девушки любимого брата.
Марат до боли стиснул зубы, сердце внутри прыгало, как сумасшедшее, выдавливая горячие слезы… «Господи! За что?»
И тут же сам себя спросил: «А не за что? Разве не за что?»
Сколько их было? Порой, даже имен не знал. Его никогда не беспокоило наличие или отсутствие девушки. Потому что они всегда были. Не вызывая никаких эмоций – ни жалости, когда рыдали, ни злости, когда кричали, ни симпатии, когда вились бабочками и пчелками. Ничего.
Да хоть вспомнить сегодняшний день, когда он не пустил на порог очередную пассию. Но, справедливости ради – он никого не тащил к себе в постель. Девушки сами рвались туда, в надежде привязать его своими ухищрениями в сексе. Что он там не видел? Все одно и то же – если нет чувств. Механика сплошная. В этом он тоже равнялся на брата: ни у старшего, ни у младшего не было серьезных отношений. В основном, разовые акции. Редко, когда какая-нибудь барышня задерживалась на несколько дней. Но Мартин не афишировал свою личную жизнь, он вообще очень закрытый человек. А Марату безразлично мнение окружающих. Лишь бы с родными людьми все было хорошо – ни болезней, ни проблем. За семью Марат голову положил бы на плаху.
А сейчас, стоя под водопадом из морозных иголок, он мечтал просто прикоснуться к руке девушки, которая запретна для него. Дотронуться до ее кожи, убрать волосы от глаз, увидеть ее улыбку, обращенную к нему…
Пустое… Не его она видит… Ему до Мартина, как до Сатурна мелкими шагами.
Уже трясло от холода, но он терпел. Потом все-таки выключил воду и просто стоял, глядя, как вода убегает в слив. Так же, как в его голове все мысли очистились от прошлого, уплыли с жалящим потоком, оставившим только те, что упорно возвращались к Яне.
Марат вышел из ванной, растерся полотенцем и лег в постель. Позвал свою собачку, которая терпеливо ждала, когда обожаемый хозяин обратит на нее внимание.
– Дуся, иди ко мне, будем спать. Запрыгивай на руку. Вот так. Почти на лифте прокатилась.
Он положил собачку рядом с собой. Она своими глазами-бусинками словно в душу ему заглядывала, и такая вселенская грусть была в ее взгляде!
– Да, Дуся, хреново мне. Угораздило же! Но даже тебе не могу сказать правду. А то сговоришься с ее котом, и донесете на меня…
Марат закрыл глаза, пытаясь уснуть. Тело постепенно расслаблялось, сознание уплывало в страну Морфея.
Всю ночь перед ним мелькала она, но четко увидеть ее не получалось – Яна была в каком-то тумане. И смотрела мимо него.
Он даже подошел к ней во сне, взял за руку, заглянул в глаза, а она сквозь него смотрит – не видит его. Он не удержался: схватил, прижал к себе, поцеловал ее… Но так и не ощутил никакого отклика, как будто она даже не заметила, что Марат ее трогает. Лишь, когда прервался поцелуй, от которого он сам чуть не умер, Яна посмотрела на него… с жалостью и отвернулась.