– Марат, а с тобой что происходит?
Он вздрогнул, будто его стеганули плетью. Поднял полные боли глаза на Яну… и отвернулся.
– Ничего не происходит. Просто устал. Все нормально, Яна. Все хорошо. А будет еще лучше, когда вы поженитесь.
– Ну, вот. И ты туда же! Мама меня клевала каждый день, теперь хоть не лезет. А тут ты решил за меня взяться, да?
Янка хотела сгладить какой-то сложный момент в их общении. Она не поняла, откуда эта боль в Марате, но она ощутила всю горечь и жгучий огонь, пожирающий его.
– Между прочим, мне никто не делал предложения.
– Тебе его сделаешь, как же, – усмехнулся Марат, – ты же чесанула во все лопатки.
– А ты думаешь, он хотел меня замуж позвать? Мне надо быстрей бежать назад?
– Думаю, ты не успеешь. Он уже передумал, – поддерживая шутливый тон, сказал Марат. – А если серьезно, надо ехать домой. Скоро к родителям собираться.
Шорох от входа в комнату привлек их внимание – там стоял Мартин.
Одет был просто, в джинсовую рубашку и джинсы, волосы растрепались. Наверное, собирался в спешке или искал ее по городу. Взгляд настороженный почти черный.
Марат встал с дивана и подошел к брату.
– Здравствуй, старший брат.
– Марат, говорили уж сегодня. Привет, малыш.
Они обнялись, похлопав друг друга по плечам.
– Мартин, тут твоя непослушная девушка решила в прятки играть. Уж прости, я ее первым нашел, пока ты собирался.
– Правильно сделал, я ее скоро привязывать буду, чтобы не бегала от меня никуда.
Весь этот легкий треп был направлен специально на Яну, чтобы сгладить тот грустный настрой, в котором она покидала пару часов назад квартиру Мартина. Марат показал глазами брату, что уходит. Тот согласился.
– Яна, мне пора. Думаю, Вы сами доберетесь. А я поеду пораньше тогда, отцу там помогу с шашлыками.
– Спасибо тебе, Марат, – сказала Яна.
Она тоже встала с дивана, подошла к нему и, встав на цыпочки, поцеловала в щеку.
– Что я делала бы без тебя, самый лучший в мире брат?
Он усмехнулся, потрепал ее по макушке и сказал, уже выходя в коридор:
– Не за что, обращайтесь, если что.
И ушел.
Яна стояла рядом с Мартином, в шаге от него. Он не двигался с места. Тогда, вздохнув, она повернулась назад, к дивану. Мартин стремительно придвинулся к ней, обнял со спины, целуя в затылок, шею, ухо.
– Янка, я не знаю, как выразить…
Она развернулась в его руках к нему лицом и прикрыла ладонью такие пухлые любимые губы.
– Не говори ничего, сначала я, – проглатывая подступивший к горлу комок, прошептала Яна. – Я была не права. Прости меня.
Она почувствовала, как он хочет что-то сказать, и еще сильнее прижала его губы.
– Я поняла, почему ты так сказал. На то у тебя были причины. И я даже признаю, что ты или хороший психолог, или шаман… Знаешь, что меня… задело, зацепило? То, что я хотела обрадовать тебя, сказать, что чудо свершилось, и ты станешь отцом, несмотря ни на что. А оказалось, что чуда не было. И ты знал, что детки у тебя могут быть.
Он, наконец, отодвинул ее ладонь и заговорил:
– Я хочу детей только от тебя. Только твоих, таких же внешне или характером, таких же добрых и светлых. Если бы по какой-то причине у нас их не было, тогда в моей жизни была бы только ты. А все остальное, как решишь сама. Ты и есть мое чудо.
Они так и стояли, обнявшись посреди комнаты, даже не замечая этого. Были только их глаза, руки, дыхание, биение сердец.
– Ты не все мне рассказала о себе, и я вижу, что не хочешь этого делать. Это твое право. Я не требую. Может, когда-нибудь ты пересилишь себя и откроешься мне. А может, это забудется со временем рядом со мной и детьми. Я не священник, чтобы отпускать грехи или слушать исповеди. Просто мне показалось, что тебе мешает жить полной жизнью страх. И этот страх как-то связан именно с детьми. Я сначала спросил у тебя, хотела бы ты стать мамой? И только после твоего утвердительного ответа я солгал тебе. Прости. Но тут Марат прав, я не видел другого выхода. Можно было, конечно, подождать какое-то время, как сейчас многие делают. Но мы же с тобой поняли, что вместе навсегда? Так зачем откладывать такой счастливый момент? Вот я и принял решение, и взял на себя ответственность. Прости меня, Янка.
Она замотала головой.
– Все! Хватит просить прощения друг у друга! Все же хорошо! Ну, пробежалась я немного по свежему воздуху. Это даже полезно. А то все время на машине и на машине. Так и облениться можно.
Мартин смотрел на свою росинку и чувствовал, что кризис миновал, и она снова будет улыбаться и радоваться каждому дню рядом с ним.
– Господи! Янка, я тебя так люблю! Когда ты ушла, я даже двинуться с места не мог. Как парализованный стоял. Пока кот не укусил меня за палец. Больно так цапнул! Как будто прогонял меня. Я достал из чемодана, что было. Весь мятый, чуть босиком на улицу не выскочил.