Это было невыносимо. Эйдан попрощался со своими спутниками и спустился с крыши. Он вернулся на конюшню, закутался в одеяла, пахнущие лошадиным потом, и попытался уснуть, но стоило ему закрыть глаза, как перед мысленным взором он вновь увидел Дина с его очаровательной спутницей, кружащихся по паркету, и от этого его начало мутить.
К середине ночи он провалился в болезненную дрему, из которой его вырвал металлический звон рухнувших инструментов и негромкая ругань. Он сел, вглядываясь в темноту, когда его ушей коснулся тихий взволнованный зов:
– Эйдан? Эйдан, ты здесь?
– Да, я здесь, Дин, – юноша вздохнул. – Только вот тебе тут не место.
Дин быстро добрался до него, схватил за одежду и заставил подняться.
– Иди за мной, – приказал он, потянув к выходу из конюшни.
Эйдан подчинился, и они шли в молчании пока не добрались до тихого уголка между кустов в саду Эдкинсов, где никто не мог их увидеть.
– Прости меня, Эйдан, – прошептал Дин. – Я не должен был привозить тебя сюда. Если бы я только знал, как они к тебе отнесутся… Тебе ведь принесли поесть, как я просил? Тебе есть, где спать? Я могу найти одеяла.
Эйдан не отвечал, спокойно и сдержанно глядя на возлюбленного.
– Эйдан? Все в порядке? – удивился Дин.
Брюнет проигнорировал вопрос и процедил сквозь зубы:
– Она тебе понравилась?
– Кто? – Дин озадаченно нахмурился.
– Аманда Эдкинс.
– Да, она вполне… милая, – честно ответил блондин; он внимательно вгляделся в лицо друга, а затем удивленно выгнул бровь. – Ты ревнуешь?
Эйдан вновь не ответил. Глупый вопрос, конечно, он ревнует!
– Ты бы хотел заняться с ней любовью? – спросил он, уже не пытаясь скрывать истинных чувств.
– Нет, конечно! – тряхнул головой Дин. – Если я и женюсь, то она появится в моей спальне только для того, чтобы зачать наследника. Не более. Заниматься любовью я могу только с тобой.
Он протянул руку, чтобы ласково коснуться щеки возлюбленного, но Эйдан оттолкнул его от себя.
– Ты на ней женишься? – зло бросил он.
– Я не знаю.
– Ты не знаешь? – Эйдан насмешливо рассмеялся.
– Не устраивай сцену, – предупредил его Дин. – Я не хочу жениться, но, думаешь, у меня есть выбор?
Наступила тишина. Несколько долгих минут Дин смотрел на Эйдана, а Эйдан разглядывал носки своих сапог.
– Эйдан… – наконец, не выдержал блондин. – Я люблю тебя, и ты это знаешь. Не усложняй… – он обхватил лицо возлюбленного ладонями и попытался поцеловать, но юноша отвернулся. – Любимый… прошу. Я попытаюсь выкрутиться. Попытаюсь разобраться. Обещаю.
– Попытаешься так же, как пытался защитить меня сегодня от оскорблений этого заносчивого лорда?
Дин вздрогнул и побеждено прижался лбом к его плечу, и в этот раз Эйдан не стал его отталкивать. Когда он поднял голову и вновь заглянул в глаза возлюбленного, юноша понял, что страдает в этой ситуации далеко не только он один.
– А что бы ты сделал на моем месте? Это не я отправил тебя на конюшни. Это было нечестно по отношению к тебе, и я очень зол на этого идиота. Мне всегда было наплевать, что ты родился среди сена, а не с золотой ложкой во рту. Ты все для меня, Эйдан. Самое дорогое, что у меня есть, – Дин тряхнул головой и вздохнул. – Я всегда знал, что рано или поздно, так или иначе, судьба нас разделит, и это причинит тебе боль, – он отвел взгляд, будто рассматривая что-то в темноте сада. – Я не должен был соблазнять тебя, Эйдан.
– Я позволил себя соблазнить вполне добровольно, – мягко возразил брюнет.
Его злость испарилась сама собой. Он обнял Дина, привлекая к себе, и тот прижался щекой к его плечу.
– Прости меня, – Эйдан поцеловал его в макушку. – Я не должен был так говорить.
– Не вини себя. У тебя были все основания для злости.
– Да, я разозлился, но я все еще люблю тебя. Почему, ты думаешь, я так ревную? Почему я чуть с ума не сошел, когда увидел, как ты обнимаешь ее, улыбаешься, танцуешь с ней перед всеми этими людьми?
– Так ты видел… – Дин вздрогнул и пристыжено отвернулся.
– Да, видел.
– Я делал это, потому что от меня этого ждали. Но когда я смотрел в ее карие глаза, я думал не о ней, – Дин провел ладонями по спине Эйдана. – Когда я танцевал с ней, то не ее тело представлял в своих руках…
Эйдан прерывисто выдохнул, когда Дин внезапно сжал его ягодицы, прижимая любовника к себе.
– И чье же тело ты представлял? – игриво спросил юноша, хоть и прекрасно знал ответ, но все равно хотел его еще раз услышать.
– Твое, любовь моя… Только ты пробуждаешь во мне желание.
Он поднял голову и подарил возлюбленному страстный и чувственный поцелуй. Перехватив ладонь Эйдана, Дин опустил ее на свой пах, чтобы юноша мог сам оценить степень его возбуждения.
– Позволь мне показать… – Дин вновь мимолетно коснулся его губ своими. – Насколько сильно я люблю тебя и твое прекрасное тело.
– Прямо сейчас? – неуверенно переспросил Эйдан.
– Именно, – кивнул блондин. – Я хочу воздать должное своей единственной настоящей любви.
Дин уверенно расстегнул рубашку возлюбленного, и по телу Эйдана разлилось тепло гораздо более приятное, чем жар ревности. Это ощущение становилось все ярче, по мере того, как губы Дина скользили по его коже.
– Уверен, что оно того стоит? – выдохнул он, чувствуя как Дин опускается все ниже.
– Да, если только ты не будешь шуметь, – блондин встал перед ним на колени и поцеловал возбужденную плоть, пока еще скрытую тканью штанов, вызвав тихий стон наслаждения.
– Я… постараюсь… – Эйдан всхлипнул и закусил нижнюю губу, подавляя стон, когда Дин высвободил его окрепший член и начал покрывать легкими дразнящими поцелуями.
Юноша прикрыл глаза и вцепился в листья живой изгороди за своей спиной, чтобы не застонать в голос от наслаждения. Он чувствовал каждое касание горячих губ Дина, но не осмеливался сам посмотреть вниз, понимая, что одного взгляда на то, что делал возлюбленный, будет достаточно, чтобы он окончательно перестал себя контролировать. Дин же в свою очередь внимательно наблюдал за любовником, стараясь по его реакции понять, что ему нравится больше. И вот особенно чувственное касание языка Дина бросило Эйдана почти на вершину наслаждения, и он, не сдержавшись, простонал имя возлюбленного чуть громче, чем следовало.
Дин отстранился, и Эйдан разочарованно выдохнул. Он распахнул глаза и виновато посмотрел на любовника. Дин же быстро поднялся и жарко поцеловал искусанные губы, одновременно вновь проводя ладонью по его пояснице и сжимая упругую ягодицу. Юноша вновь застонал.
– Кажется, мне придется самому позаботиться о тишине, – усмехнулся блондин.
Он подтолкнул любовника к живой изгороди. Рука, так и покоящаяся на ягодице брюнета, обвела его бедро, коснулась паха и вновь легла на возбужденную плоть. Эйдан приоткрыл рот, не в силах сдерживать стон, и тут Дин ладонью правой руки накрыл его губы.
Блондин начал медленно ласкать его, точно зная, как доставить наибольшее наслаждение.
– Ты так прекрасен, любовь моя, – не прекращая своего занятия, нашептывал он на ухо возлюбленному. – И ты принадлежишь только мне. Только мне. Но ведь ты знаешь, что и я принадлежу только тебе? Ох, как же я люблю, когда ты вот так извиваешься в моих руках. Ты так совершенен. Мой чернокудрый ангел.
И Эйдан кончил, дрожа всем телом и задохнувшись стоном, заглушенным ладонью Дина. Лишь после этого блондин отпустил его и поцеловал. Однако, когда Эйдан уже хотел сам опуститься на колени, чтобы вернуть долг, Дин остановил его.
– Нет, – уверенно сказал он.
– Почему? Я хочу…
– Я знаю, но не сегодня. Я не заслужил этого. Я позволил мистеру Эдкинсу оскорбить тебя, не сказав ни слова.
– Я простил тебя, – уверил его Эйдан. – И вовсе не из-за того, что ты только что сделал.
– Я знаю, – вздохнул Дин. – Но я не знаю, смогу ли я сам себя простить. Нам пора идти спать.